Молчавший до этого времени Люк, протянул Бобу какую-то бумажку.
– Это что? – спросил моазовец.
– Это у него в кармане было, – ответил Люк.
– Шон, посмотри. – Приказал Боб.
Кейси повертел смятый комок, тщательно расправил, затем, проведя ладонью, разгладил.
– Это чек. – Презрительно дернул уголком рта. – Салон какой-то… «Трембита». А, это тот самый салон связи, что мы недавно проходили мимо.
– Салон связи? Чек? Так он действительно покупал там флэшку? – Боб вопросительно посмотрел на Кейси, затем на Матвея.
Мальков пожал плечами, он им об этом говорил, но они же твердолобые супермены!
– Шон, быстро в салон, может они восстановят флэшку! Или может у них сохранилась наша информация, может они перезаписывали не напрямую, а вначале на собственный диск, а уж потом на флэшку. Все, давай, мы на телефоне!
– Шон, если получится восстановить, сделай и мне копию, мне для института нужно! – Крикнул вслед Матвей. – И ты, как тебя там, Боб, наручники снимай. Давай, шустрее!
Боб бросил презрительный взгляд на пленника, затем отвернулся.
– Ну нет, так нет!
Мальков протянул ногу под стоявший рядом стул, легко подбросив его вверх, с силой пнул подошвами обеих ног в летящий предмет мебели, так что тот снарядом ударил в окно. Зазвенев разбитыми стеклами, стул полетел на улицу.
Моазовцы растерянно переглянувшись, вскочили. Люк, выхватив пистолет, вопросительно посмотрел на Боба. Тот, скрипя зубами покачал головой. Убийство им сейчас совсем не нужно. Смерть Малькова сразу после всего того, что произошло на плато, автоматически делает Кейси единственным свидетелем, к которому будет привлечено все внимание. До конца следствия его могут не выпустить из России, а им это зачем? Нет, необходимо оставить русским хоть одного своего свидетеля, вот его пусть хоть с применением спецсредств допрашивают.
– Уходим! – приказал Боб.
Люк быстро оглядел комнату, протер простыней ручки кресел, стол, дверную ручку.
– Все, время вышло, пошли! – Боб шагнул за дверь.
– Эй, придурки, руки развяжите! – Крикнул им вслед Мальков. – Я вас потом за это не так сильно бить буду!
Вздрогнув, Люк остановился в шаге от двери, повернув только голову, обернулся. На мгновение Матвею показалось, что на него смотрит вместо круглого зрачка человека вертикальная щель змеи!
– Люк! – Вновь закричал Боб. – Быстро, времени нет!
Моазовец, недовольно скривившись, скрылся в коридоре.
Но долго пребывать в одиночестве Малькову не пришлось. Первой на шум прибежала невысокая полная горничная. Увидев погром в номере, она, не обратив внимания на наручники на руках постояльца, завопила так, что у Матвея зазвенело в голове.
– Це що ж ви тут створылы? Це у що ви мий номер перетворылы! Та це ж терор! Це кошмар! Ой матуси, боже ж мий, як таке людына… Ой я ж так не можу, я директора поклычу!
Горничная убежала, вместо нее через пару минут вбежали два парня в ливреях швейцаров. Глаза у них забегав по номеру, уже подсчитывали какую сумму они предъявят дебоширу, но тут к ним присоединился полный лысеющий мужчина лет пятидесяти в светлой рубашке с короткими рукавами, светлых брюках и в белых, парусиновых туфлях-мокасинах.
– Что здесь происходит? – Спросил он, глядя на Малькова.
– Да как обычно, загулял гражданин, – Скривился один из швейцаров, тот, что повыше ростом. – Иосиф Семенович, вы же знаете этих гавриков. Приедут, напьются до белочки, потом окна бьют!
– Случилось нападение на вашего постояльца, – Матвей понял, что нужно брать дело в свои руки, а то эти деятели его еще за ремонт заставят платить. – Я думал у вас здесь приличное место, а у вас грабители по коридорам гуляют!
Мальков повернулся так, чтобы максимально обозначить свои руки в наручниках.
– Паша, вызывай полицию! – Приказал Иосиф Самуилович. – Быстро, быстро, не стой! И ты Игорь, почему здесь? Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? Давай, возвращайся на свое место и работай!
– Ёся, не кричи тебя в коридоре слышно!
Если что-то еще в этом сумасшедшем городе могло удивить Матвея, то это только появление Инны. Одетая во все тоже коротенькое черное платье, молодая женщина влетела в номер Малькова. За ней неотрывно следовал невысокий сухонький старичок в застегнутой на все пуговицы светлой рубашке с длинными рукавами, темных брюках с манжетами и босоножках с множеством дырочек.
– Иосиф, что здесь происходит, почему Матвей в таком виде? Немедленно сними с него эту мерзость! – Инна, повернувшись к толстяку, голосом способным заморозить, спросила: – Я не ясно сказала?