- Мама, бабушка умерла? - шепотом спросила Дарья
- Да - приглушенно ответила Анастасия Васильевна.
- Мне очень жаль, мама. Я так и не увидела нашу бабушку.
Дарье стало неудобно за свое предыдущее веселое настроение. Когда она звонко смеялась, ее мать в это время плакала. Опечаленная дочь ушла в свою комнату.
Вечером в окно постучал Платон.
- Пойдешь на утес?
- Не могу, Платон, у нас бабушка умерла в Новочеркасске.
- Жаль я сочувствую - с чувством соболезнования сказал он.
- Давай не пойдем на утес, просто посидим на лавочке - грустно проговорила Дарья.
Платон искренно обрадовался.
- Хорошо.
Девушка предупредительно изогнула тонкие брови:
- Только не долго посидим.
Тихий день склонился к вечеру. В светлых сумерках зазвенели стрижи. Дарья, доверчиво прижалась к Платону, не сводя с него нестерпимо синих глаз. Ее дыхание стало коротким. Она сделалась тихой и задумчивой.
Немного посидев, девушка грустно сказала:
- Платон, мне жалко маму, я не могу долго сидеть с тобой, иди, завтра увидимся.
- Но мне не хочется с тобой расставаться.
- Мы же не надолго расстаемся.
- Все равно не хочется. Мы скоро будем вместе?
Дарья, еще теснее прильнув к нему, горячо прошептала:
- Скоро, Платон!
- Скорей бы - тихо отозвался он.
- Давай досмотрим закат? Уже недолго осталось, скоро стемнеет.
- Давай!
- Какой хороший вечер, даже не верится, что где-то идет война.
Они залюбовались чудесными переливами вечернего неба. Солнце последним лучом скользнуло по верхушкам деревьев. На реке несколько девичьих голосов затянули грустную песню. В узкой полосе гаснущей зари неутомимо носились ласточки.
***
Сумеречным утром Перелыгины на пасеке готовили к следующему сезону инструмент, рамки, улья. Большая пасека Перелыгиных стояла самом краю поля возле густых лип. В самый разгар работы Платон увидел скачущего вдалеке быстрой рысью всадника.
- К нам кто-то скачет! - крикнул он отцу.
- Это Иван Чернавин - поднес руку к глазам Семен Алексеевич.
Подъехав к Перелыгиным, Иван резко осадил коня.
- Здорово дневали!
- Слава Богу - просто ответил Семен.
- Прохор Селенин в Вороньей балке случайно заметил большой отряд красногвардейцев. Атаман распорядился отправиться туда на разведку.
Перелыгины быстро собрались и вместе с Чернавиным быстрой рысью понеслись к лесу. Там их уже поджидал Прохор Селенин. Казаки вошли в сумеречный лес. Деревья глухо шумели редкими листочками. Свет и тени перемежались в темном лесу. Пахло затхлой травой и опавшими листьями. Где-то в глубине леса тревожно ухал филин. Впереди всех на коротких ногах бежала лохматая собака Селенина. В полдень казаки вышли к балке, где на огромных осинах густо висели вороньи гнезда. Птицы, громко каркая и перелетая с дерева на дерево, раздражали казаков.
- Вон они! - тихо воскликнул Селенин - Их не меньше трех сотен будет.
- Надо уходить пока они нас не заметили.
- Разворачивайте коней!
В хутор казаки вернулись, когда уже совсем стемнело. Платон оставил коня на конном дворе и тут же ушел к Дарье. Через две минуты он уже сидел перед хатой Чернавиных на лавочке. В это время над рекой выкатилась ясная луна, залив серебристым светом весь хутор. В другой стороне на темном небе раскинулись роскошные яркие звезды. Ночь была такой светлой, что иголки можно собирать. На реке глухо шумела мельница, звонко журчала на колесе вода.
Дарья появилась неожиданно и с улыбой спросила:
- Давно ждешь меня?
- Недавно. А ты как всегда опаздываешь?
- Не всегда, иногда вовремя прихожу - улыбнулась приветливо Дарья - Скучал?
- Конечно, Дарья - и тепло, глянув в глаза, спросил - А, ты?
- И я тоже.
Платон заглянул в лицо Дарьи. Волнистые густые волосы, тонкие брови, большие глаза с загнутыми вверх ресницами всегда притягивали взгляд Платона. Ему нравилось смотреть на нее, слышать ее приятный голос и видеть ее счастливую улыбку. Он часами мог просто сидеть рядом с ней и ничего не говорить, и это никогда не наскучивало. Ему достаточно, чтобы она была просто рядом. Дарья казалась ему единственной и близкой девушкой. Только с ней он был готов пройти весь свой жизненный путь. Впрочем, как и Дарья тоже. Им хорошо было вдвоем.
Перелыгин сделал попытку поцеловать Дарью, но она ловко увернулась. Пушистые волосы скрыли ее лицо. В темноте блеснули лишь глаза девушки.
- Не сейчас, ладно?
- А когда будет можно?
Дарья ответила шутливо:
- Когда атаманом станешь.
Платон прижал Дарью к своему плечу.
- Станешь моей женой?