- Огни! Мы дошли почти до берега!
- Теперь я спасу тебя - прошептал Платон, но Дарья его не услышала.
Девушка совсем не поправлялась. Она лежала не шелохнувшись. Ее сразила тяжелая болезнь. Если б не пульс можно было подумать, что она уже покинула белый свет. Перелыгин очень надеялся, что в Мысовой Дарье окажут хорошую медицинскую помощь. Он очень хотел, чтобы врачи спасли его жену. Платон даже мысли не мог допустить, что с ней может что-нибудь случиться. Теперь он все время думал о своей жене, позабыв обо всем на свете.
На Байкал надвинулась холодная ночь. Темнота сгустилась, на небо высыпали редкие звезды. На берегу зачернел лохматый лес, приблизились бесчисленные огоньки поселка. Оттуда непрерывно несся лай собак. Измученные и обожженные холодом люди и лошади увидев после долгой дороги населенный пункт и жилые постройки, заметно прибавили шагу, как будто и не было до этого смертельной усталости. И вот он долгожданный берег озера. Перелыгин, тяжело переставляя непослушные ноги, обернулся назад и увидел странную картину. На отлогий берег Байкала поднимался широкий поток людей. Люди шли, обгоняя друг друга, чтобы успеть занять теплые места в избах.
Последние метры Платон Перелыгин едва волочил свое ослабевшее тело. Суровый переход через всю Сибирь закончился. Беспорядочное отступление привело белых на Забайкальскую землю. Ветер стих, черное небо заблестело тысячами звезд. Через весь Байкал перекинулся серебряный пояс Млечного Пути. Черное небо полное сверкающих звезд казалось прекрасным. На улицах и переулках сбились люди. И как всегда теплых мест не хватило. Но все же всех раненых и больных поместили в избы. Тех, кто проиграл бой природе, сложили на обочине дороги. На улицах зажглись яркие дымные костры. Люди стали отогревать огнем замерзшие сердца и души.
Беглецы наелись так сытно, что головы закружилась от ощущения сытости. Но чем больше они ели, тем сильнее хотелось спать. Веки налились каменной тяжестью, головы сами собой склонились вниз. В уставшем мозгу настойчиво билась непреодолимая мысль: есть, жить, спать.
Ночь прошла благополучно. Утром у многих людей зародилась слабая надежда на счастливый конец. Беглецы обрадовались своему временному счастью. Они обнимались, целовались, веселились и пели от всего сердца, от всей души. Наконец-то закончилась холодная и голодная зима. Выжили, вытерпели в суровом переходе через всю Великую Сибирь. Скитания по тайге всем опостылели. Даже тем, кто был привычен к дальним путешествиям и к суровым условиям.
Всем хотелось тепла и сытости. Не хотелось ни двигаться, ни шевелиться. Все мысли и желания были только об одном: помыться, сбросить с себя лохмотья и переодеться в хорошую одежду. Потом упасть на теплую постель и лежать, лежать, лежать, позабыв обо всем на свете. Пускай сегодня будет хорошо, а завтра что будет, то будет.
Сибирь ко всем отнеслась без жалости. Она не смотрела кто ты: красный или белый, хороший или плохой, женщина или мужчина. Перед ней все оказались равными. Иногда отличить нельзя было: красный или белый лежит на белоснежном одеяле. Да и к чему было разглядывать. Это русские люди лежали. Тысячи верст белые и красные прошли по Сибири, убивая друг друга. А сколько русских слез было пролито?
Сколько Платон проспал, он не знал, наверное, не так много, потому что над землей только-только замаячил рассвет. Во всем теле ощущалась страшная усталость. Но состояние Дарьи было еще хуже. Она часто теряла сознание и подолгу не приходила в себя. Платон зажег лампу. Он собрался идти за врачом.
Девушка очнулась, ее синие глаза загорелись тревогой:
- Не уходи, побудь со мной.
- Даша, я не могу сидеть с тобой. Мне надо идти за врачом.
- Не нужно никуда ходить. Что будет, то будет. Смерть так смерть.
- Что ты, Дарья! Я все сделаю ради того, чтобы ты выздоровела.
- Не надо. Я уже от всего устала.
- Жди меня. Я скоро вернусь.
Солнце оторвалось от горизонта, полезло вверх. Солдаты возле костров ели кашу, где-то пели унылую песню. Но врача было днем с огнем не отыскать. Только через три часа Платон с трудом разыскал его. Врач, ссылаясь на занятость, отказывался идти, но потом все же сжалился и согласился посмотреть Дарью.
Осмотрев больную, врач, глядя куда-то мимо Платона, сказал:
- Состояние вашей жены ужасное. У нее тиф. Это удивительно, что она еще жива. Ей требуется срочная врачебная помощь. Иначе она умрет. Положи ее в санитарный поезд. Там ей окажут хорошую медицинскую помощь. И молись Богу казак, только он может сотворить чудо, а я ей ничем помочь не могу.
В этот же день началась погрузка раненых и больных в санитарные поезда. Платон отправился на станцию. На железнодорожных путях стояли, русские, польские, чешские и японские эшелоны. Некоторые вагоны представляли собой жалкое зрелище. После тяжелого путешествия по территории России они были пробиты пулями или осколками или обгоревшими до железного скелета.