Два часа Перелыгин ходил по санитарным поездам, умоляя взять его жену. Во время обхода Платона поразил вид чешских вагонов. В них как в хороших квартирах стояла добротная мебель. В грузовых вагонах чехи везли станки, катера, железо и другие материальные ценности. У него не возникло никакого сомнения в том, что это все было награблено или скуплено за бесценок у русского народа. Они воспользовались его тяжелым положением. Но его разозлило и другое. В то время когда Белая Армия шла пешком по снежным дорогам Сибири, чехи с комфортом ехали на Дальний Восток.
Платон со злостью плюнул себе под ноги.
В конце концов, ему удалось договориться с врачами в русском санитарном поезде, пообещав расплатиться царскими деньгами. Перелыгин радостно возвратился к жене.
- Дарья, врач сказал, что ты не выдержишь дальнейшего пути. Собирайся, я тебя отвезу в санитарный поезд. Я не хочу тебя потерять. Ты будешь лечиться в Чите.
- Платон, не отправляй меня одну в Читу.
- Я следом за тобой приеду, Дарья.
- Я боюсь, что мы потеряем друг друга.
- Когда я приеду в Читу, сразу же разыщу тебя.
Поздним вечером Платон помог собраться Дарье, и они отравились на станцию. Там Перелыгин отделил часть денег для расчета с врачами, а остальные запрятал среди Дарьиного белья. И сунул поврежденную пулей икону под ее полушубок.
- Я положил деньги в твое белье - сказал Перелыгин - Не переживай - все будет хорошо.
- Только не теряйся, чтобы ни случилось, Платон, обязательно найди меня.
- Даже не сомневайся в этом, Дарья.
Санитары помогли внести Дарью в теплый вагон. Платон сунул в суетливые руки санитара узелок с деньгами.
- Не переживай, казак. Каждый день, когда она будет приходить в себя, будем давать ей лекарственное средство. Мы поставим твою жену на ноги.
Прощаясь, Дарья заплакала:
- Мне кажется, что я вижу тебя в последний раз. Родненький, не отправляй меня одну! На все воля божья! Поможет Бог хорошо, а нет - так нет!
Девушка умоляюще поглядела в лицо казака, но Платон был непреклонен.
- Увидимся в Чите, Даша.
Голос Дарьи стих, она говорила почти шепотом. Какая-то смертная бледность появилась на ее лице. Сухие губы девушки едва шевелились. Ей нездоровилось, болезнь сильно обострилась. Дарья прощалась как будто навсегда. Синие глаза молили: не уходи. Красивое лицо девушки исказилось, сделалось страшно некрасивым. Но слез уже не было, они кончились. От прежней Дарьи остались одни большие глаза.
- Не уходи!
- Жди меня в Чите - безжалостно отозвался казак.
Она приподняла голову и распухшими сухими губами прошептала:
- Я буду тебя ждать всю жизнь.
Проговорив это, казачка устало уронила голову на подушку.
- Я люблю тебя! - с жаром воскликнул Платон.
- Я тоже только одного тебя люблю.
Перелыгин посмотрел на жену с нарастающей тревогой, затем наклонился, поцеловал ее в холодную щеку и с трудом покинул вагон. Дарья до боли сжала сухие губы, чтобы не закричать ему вслед. Его слова как огнем обожгли девичье сердце. Платону стоило больших усилий, чтобы не вернуться назад.
- Господи не оставь Дарью в пути - тревожно пробормотал он.
Санитарный поезд пропал в густых сумерках. В поселке зло залаяли сторожевые псы, переходя на визг.
***
После двух дней отдыха казаки отправились в Верхнеудинск. Вместе с ними отправился Платон Перелыгин. Путь пролегал среди гор, ущелий, узких дорожек и под обстрелами партизан. Прибыв в город, обозы в беспорядке остановились на улицах. Казаки перекрестившись, вздохнули полной грудью. По обе стороны дороги выстроились толпы людей. Лошади, мотая нестриженными хвостами, низко раскланивались перед ними. Местные жители с удивлением и жалостью смотрели на пришедшие обозы, на сани на которых кричали привязанные веревками раненые и больные, не отправленные поездами из-за нехватки вагонов, на жалкую толпу, одетую в лохмотья и дырявые опорки как огородные пугала. Зрелище было настолько впечатляющим, что некоторые горожане зарыдали от увиденной картины.
- Хватит слезы лить. Что вы по нам как по мертвым плачете.
Началось расквартирование белых войск по квартирам, домам и учреждениям. Но переполненный город не мог вместить в себя всех, поэтому часть войск отправилась в Читу. Перелыгин расположился вместе с оренбургской сотней.
Войцеховский провел совещание среди высших офицеров и убыл в Читу для встречи с атаманом Семеновым, чтобы обговорить с ним все вопросы дальнейшего взаимодействия. Обстановка в Забайкалье к приходу войск Белой Армии создалась сложной. Атаман Семенов и барон Унгерн своими противоправными действиями настроили против себя большинство населения Забайкалья. Даже забайкальские казаки были настроены против своего атамана. Его поддерживало в основном только коренное население. В лесистых горах действовали многочисленные отряды партизан, которые как грибы после дождя росли. Семенов держался в Забайкалье лишь благодаря присутствию иностранных войск. Это же обстоятельство удерживало Красную Армию от дальнейшего наступления на Читу, последний оплот атамана Семенова.