Осмелев, Чижиков подходил со своей стопкой то к одному, то к другому, говорил приятное, чокался многозначительно, пригубливал и шел к следующему гостю.
А когда включили магнитофон и начались танцы, Даная была неутомимой — она перетанцевала со всеми мужчинами. Но больше всех, как проследил Чижиков, танцевала она с проректором — еще молодым, заносчивым литературоведом. Чижиков заметил и то, что он слишком плотно прижимался к ней, и что она улыбалась ему слишком кокетливо. «Не будет ли мне стоить это аспирантство бо-ольшущих рожек?» — думал он ревниво и, чтобы не видеть этой картины, решил спуститься в зал — потолкаться там, показаться широкой публике. Еще с лестницы он заметил за столиком в дальнем углу одинокую фигуру Воздвиженского.
«Не мерещится ли мне спьяну?» — усомнился он.
Нет, Чижикову не мерещилось — это был действительно Воздвиженский. Но почему он здесь и почему в одиночестве? Обычно его окружали и сопровождали поклонницы и поклонники, как популярную эстрадную звезду. Чижиков подошел к нему и, раскинув руки, обнял его, как родного брата, принялся по здешнему обычаю целовать. Воздвиженский не противился, хлопал его дружески по спине.
— А я смотрю: он или не он? — склонив набочок голову, заискивающе говорил Чижиков. — Тем более слух прошел, будто уехал, остался…
— Слухи о моей смерти были сильно преувеличены, — сказал Воздвиженский, оправляя свою шкиперскую бородку. — А ты?
— Женюсь! — кивнул вверх на балкон, откуда доносилась музыка и шум застолья.
— Слышал, слышал. Жена, дачка, дочка…
— Дочки нет.
— Будет.
— Пойдемте к нам! — вдруг вскинулся Чижиков. — Пойдемте, я вас познакомлю!.. Там все…
— Нет, нет, не могу, — категорически воспротивился Воздвиженский. — Я жду одного человека, у меня деловое свидание. Присядь, поговорим, если не торопишься.
Чижиков почему-то сник, сел, приготовился слушать.
— Ну а кроме женитьбы, что нового? Написал что? — спросил Воздвиженский.
— Да пока… — замялся Чижиков. — Пока нечем похвастаться. Застой какой-то, — признался он. — Может, вот пройдет это…
— Застой — это плохо, с ним надо бороться.
— Как?
Воздвиженский пожал плечами — сам не знаю. И вдруг вскочил:
— О, прости, пожалуйста, потом как-нибудь… Ко мне уже пришли. — И он протянул обе руки подошедшему к его столику толстенькому неопрятному бородачу.
Чижиков униженно поднялся и направился к своим. На душе было скверно, будто его прогнали от стола. И тут неожиданно он ощутил на своих плечах чью-то дружескую руку:
— Привет, тезка! Почему такой грустный? Говорят, женишься, а грустишь?
Юрка вскинул голову и, увидев перед собой Философа, удивился и обрадовался: сам Философ не обошел его своим вниманием!
— О, это вы?! Георгий Вик… Вук… Викулович! Пойдемте к нам!
— Нет, нет! Я уже свое взял, — сказал Философ. — Да и настроение у меня не свадебное. Тоску на людей нагонять.
Юрка догадался, почему у него настроение скверное: в одном журнале появилась статья о нем, и там было сказано несколько критических фраз в его адрес.
— Не стоит, — сказал Чижиков. — Все это зависть.
— Молодец: ты правильно все понимаешь. Молодец. Слушай, пойдем в фойе, поговорим. Ты мне еще тогда, на секретариате, понравился. Пойдем.
Они вышли в фойе, сели за колоннами.
— Так что у тебя? — участливо спросил Философ и пьяно опустил голову — приготовился слушать.
— Да так… Одиноко на душе как-то, апатия…
— Нда… — Философ причмокнул. — Плохо. Одному — плохо. Надо примыкать… Друзей надо иметь и биться с ними и за них.
— Да я готов, только их нет, настоящих, — Чижиков имел в виду прежде всего Воздвиженского, который только что пренебрег им.
— Надо самому быть активным.
— Как?
— Любым способом. Не творчеством, так другим способом надо уметь заявлять о себе. Тогда и друзья объявятся, зауважают.
— Но как — «любым способом»? — Чижиков наивно и преданно смотрел в глаза Философу.
— Именно — любым способом! Присутствовать и выступать на собраниях, на вечерах. Спорить, даже если не о чем, — информация все равно идет и твое имя там. А как же? И чем скандальнее выступление — тем лучше. Не брезгуй ничем, даже какую-нибудь сплетню сочини о себе и пусти. Любой повод будет хорош. Умер кто-то — добейся, чтобы под некрологом стояла и твоя фамилия. Иди к начальству и убеждай, что умерший был твой друг или учитель. Это очень важно! Как же так? Заявил о себе хорошо, надо не только держать себя на плаву, но и идти дальше.