Но Силла была проворнее его. В тот миг, когда он уже был у самого края спасительного торосистого льда, в хаосе которого собаки не могли бы следовать по пятам за привыкшим к местности медведем, в тот самый миг, когда уже несколько метров отделяло его от спасения, он был настигнут. Силла одним прыжком кинулась на него и крепко вцепилась ему в зад. Медведю пришлось остановиться и повернуться кругом, чтобы стряхнуть с себя врага. Он повернулся с такой силой, что Силла выпустила медведя и покатилась по льду. Но не успел медведь опять повернуться, чтобы продолжать свой бег, как Силла снова была на нем. Так продолжалось несколько раз, а потом подбежали и остальные собаки, и у медведя не оставалось уже никакой надежды. Собаки окружили его кольцом, и куда бы он ни повернулся, сзади него оказывалась собака, которая подпрыгивала и вцеплялась ему в лапы. Я видел в бинокль, как он вальсировал, подпрыгивая на льду словно резиновый мяч с быстротой, которой нельзя было ожидать от такого неуклюжего зверя. Он злился все больше и больше. Но вот подоспел Ристведт и выстрелил. Пуля попала, но не ранила медведя смертельно. Медведь осел лишь на задние лапы, подняв угрожающе вверх передние. Кольцо собак сузилось. А Силла, вне себя от злости, прыгнула прямо на морду медведю. Тогда медведь ударил ее своей широкой лапой. Он видимо уже ослабел, раз не убил собаки. Однако понадобилось несколько минут, чтобы Силла снова пришла в себя. Мы уже решили, что она погибла. Но это сразу отбило у нее страсть к медвежьей охоте. Медведь подох с мыслью, что он все-таки убил своего врага, который первым настиг его и помешал ему уйти от когтей смерти. Второй выстрел Ристведта, раздавшийся как раз в тот момент, когда собаки, испуганные ударом, доставшимся Силле, немного попятились и Ристведт мог не опасаться попасть в какую-нибудь собаку, угодил медведю прямо в голову.
Это была молодая худая медведица, без признаков пищи в желудке. Жировой слой у нее был удивительно кожистый, почти без всякого жира. К ужину у нас была медвежатина. Суп был хороший, но мясо очень жесткое и жилистое. Кроме того оно было такое тощее, что мы, несмотря на изрядную порцию, очень скоро опять проголодались. В кастрюлю нужно было положить хороший кусок тюленьего жира, чтобы суп был достаточно наварен для нас.
В тот же вечер мы наглядно убедились в трудности судить о величине в здешних условиях освещения. Мы собрались ложиться спать. Ристведту захотелось поглядеть еще раз в маленькое отверстие в двери и посмотреть, все ли в порядке; и тут он опять увидел медведя. Мы быстро распахнули дверь и действительно увидели в некотором расстоянии от нас на льду что-то грязно-желтое, бежавшее по льду. Пер, Бай и Силла галопом бросились вслед. Мы вопреки обычаю не привязали их. Застреленный медведь был слишком велик, чтобы везти его с собой целиком, поэтому собакам было разрешено грызть его ночью. Во всяком случае они предпочтут медвежатину палатке или просмоленным веревкам! И вот они умчались на охоту. Желтое существо было настигнуто, на льду вокруг него начался тот же вальс, который наблюдали и раньше днем вокруг медведя. Вдруг танец прекратился, и все собаки понеслись обратно к палатке, у Пера в пасти оказался и сам медведь! Не знаю, виновато ли тут одно освещение, или недостаточная внимательность во время нашего быстрого одевания, или, может быть, просто слепая охотничья страсть, неизбежно овладевающая каждым, когда он становится лицом к лицу с такой крупной дичью, как сам король-медведь, но только мы попали впросак: медведь оказался всего на всего песцом. Пер горделиво подбежал с песцом в зубах и передал его нам. На следующий день песец попал в кастрюлю.
У мяса песца довольно своеобразный вкус, и пахнет оно вроде того, как пахнет в зверинце, но если оставить это в стороне, то по консистенции это лучшее мясо, которое можно добыть зимой. Медвежатина жилиста, мясо куропатки твердо, а оленье мясо как труха. Песец же всю зиму хорошо упитан, жиру у него достаточно и мясо мягкое. Но его на нем немного. Зверек не больше крупного кролика.