Когда я потом встречал мошенника, он всегда начинал разговор словами: „Тераиу ангаткукки анги!“, то есть Тераиу — великий чародей! Но я не счел нужным вознаградить его за его чародейство! — На другой день после нашего возвращения он построил себе хижину на берегу и провел у нас зиму и почти весь март месяц. В сущности я не жалел, что взял Тераиу и его семью на свое иждивение, так как они с женой во многом были нам полезны. Несмотря на свой возраст, он был силен и вынослив и без видимого утомления мог бежать впереди саней с утра до вечера. При этом он держался спокойно и прилично, был всегда в хорошем настроении и рад был пошутить. Мастер строить снежные хижины был он несравненный и поэтому чрезвычайно бывал нам полезен. Кайаголло, жена его, была почти такого же возраста, что и он. Лицо ее удивительно походило на старое, сморщенное и засохшее зимнее яблоко. Прорежьте две маленькие косые линии вместо глаз, нарисуйте небольшое пятнышко вместо носа и чуть побольше вместо рта — и перед вами... вылитый портрет Кайаголло! Ростом она была почти пять футов и так грязна, что сами эскимосы смеялись над ней. Их десятилетний сын Нутара был так же грязен, как и мать, но вообще очень приветливый мальчуган, очень понятливый, с массой самых забавных выходок. В его нечистоплотности была виновата главным образом мать. Пожив немного с нами, эскимосы обычно начинали следовать нашему примеру в мытье и в содержании себя в кое-какой чистоте. Но семейство Тераиу оставалось верным себе — каким оно пришло к нам, таким и ушло!
Когда я по вечерам бывал в обсерватории абсолютных магнитных наблюдений, то обычно проходил мимо Тераиу, так как его хижина лежала по дороге, и беседовал с ним. Во время таких посещений Кайаголло иногда угощала меня пением — самым ужасным, какое можно себе представить. Придя в настроение, она впадала в состояние исступления; закидывала голову назад, закрывала глаза и орала изо всех сил. В такой момент я удирал и долго еще слышал позади себя ее вой. Отец, с Нутарой большей частью пребывали на судне то на носу, то на корме, они шмыгали повсюду, и везде их радушно принимали. Больше всего все-таки они любили сидеть у камбуза и смотреть на "Хенрикки", когда тот готовил обед. И хотя Линдстрем не выносил эскимосов, его доброе сердце иногда смягчалось, и иной раз тот или другой кусок им перепадал. Тераиу и Нутара привыкли к нашей пище, но Кайаголло все время оставалась верна сырому мясу и сырой рыбе.
Уже миновали и рождество и новый год, и нам пора было серьезно подумать о своем давно составленном плане поездки на санях. Планов было много, и они были различные — как всегда бывает с планами в этих местах. Наконец, было решено, что я с одним спутником поеду к магнитной станции и, если все будет в порядке, пройду потом с почтой до гавани Леопольда на Северном Сомерсете.
Вспомогательная экспедиция в составе лейтенанта Хансена с одним спутником должна была помогать нашему продвижению вперед, пока мы будем находить это нужным.
Все сани были вытащены для основательного осмотра и возможной починки, за ними последовали лыжи и снежные башмаки, палатки и т.д. Везде были устроены мастерские. Лунд приводил в порядок сани, мастерил ящики, удобные для перевозки провианта, и делал массу других вещей. Хансен, обладавший золотыми руками, получал самые невероятные задания. Если нужна была действительно хорошая и точная работа, то она выполнялась Хансеном. Кроме того он был мастер шить на швейной машине. У Ристведта была кузница у палатки с продовольствием и механическая мастерская в "Магните". Между делом он занимался всякой всячиной. Вик был занят точной работой, исправляя инструменты, а лейтенант Хансен занимался наукой, наряду с этим проявляя кипучую деятельность в качестве перчаточника. Его способности в области приведения в порядок старых рваных перчаток были изумительны.
Как во всех санных экспедициях в полярных льдах, вопрос о спальных мешках обсуждался особенно страстно. Наше небольшое путешествие с Тераиу в Каа-аак-ка показало нам, что тут необходимо внести большие улучшения, и между нами возникло соревнование, кому выпадет честь сделать самое лучшее изобретение. Прежде всего обсуждались размер и форма мешка. Спальный мешок должен быть настолько широк, чтобы человек чувствовал телом мех со всех сторон. Конечно, мешок не должен сдавливать. Если же лежать в нем, не касаясь стенок, то никогда не согреешься. Самым популярным был способ залезать в мешок через отверстие наверху, со шнуровкой вокруг шеи. Лично я предпочитаю этот способ всяким другим и рекомендую его всем.