Зимой лейтенант Хансен, Вик, Ристведт и я учредили общество, целью которого было давать своим сочленам возможность испробовать различные местные продукты. Ристведт был выбран в повара общества, так как Линдстрем говорил: „скорее утоплюсь в море, чем буду стряпать такую дрянь!“ Жаркое из песца, которым однажды вечером лакомилось общество, довело нашего дорогого кока чуть ли не до сумасшествия. Он назвал нас величайшими в мире свиньями! Но общество единогласно признало, что жаркое из песца — самое лучшее кушанье, какое мы когда-либо ели здесь на судне. Мясо песца, а их было тут множество, было действительно очень вкусно и напоминало зайца. Мы пробовали также и другие блюда, как, например, олений желудок, тюленьи ласты и тому подобное.
В числе прочего нашего снаряжения мною было привезено из Норвегии много разнообразных игр. Я думаю, — не меньше 75 различных. Из них были в употреблении только хальма и шашки. Но ими пользовались не участники экспедиции, а Сова и Талурнакто. Лейтенант Хансен внушил им слабое представление о том, как двигать шашки. Эскимосы не имели никакого понятия о том, в чем, собственно, состоит игра. Но они с серьезными минами глубокомысленных философов просиживали над шашками часами. Втихомолку мы чрезвычайно забавлялись, глядя на них. Никто не знал, к какому результату приходили оба противника, зато сами они бывали вполне удовлетворены. Все же самым любимым их развлечением, когда они приходили к нам, было рассматривать книги с картинками. В первый раз эскимосы часто держали картинки вверх ногами, но когда мы пришли на помощь, дело пошло на лад. Но несчастье наше заключалось в том, что у нас исключительно были иллюстрации из бурской войны. Их у нас было огромное количество. Убийства, сражения, пожары, избиения — даже нам, белым, было довольно жутко смотреть на все это. Представление эскимосов о "цивилизации" по этим картинкам едва ли было светлым и привлекательным!
Зима прошла, и налицо были все признаки того, что весна уже стоит у ворот. Нынешняя зима отличалась от прошлогодней. Тогда в конце марта было около -45° мороза, нынче только -8°. Это предвещало хорошее лето, что для нас имело огромное значение.
Вся зимняя работа была закончена, и станция снова опоясана цепью наблюдений. Путники, отправлявшиеся в далекую санную поездку, готовы были тронуться в путь, как только наступит хорошая погода. Эта санная экспедиция снаряжалась на 75 дней с тем расчетом, что склад, оставленный в прошлом году у мыса Крозье, будет найден в порядке. В противном случае провианта могло хватить только на 50 дней.
2 апреля 1905 года экспедиция двинулась в путь. Салютуя друг другу флагами, обе партии расстались, — отъезжающие направились на запад к Земле Виктории, напутствуемые нашими горячими пожеланиями удачи и счастливого пути.
После отъезда экспедиции мы решили, что в этом году весна уже началась. Однако, в течение еще некоторого времени бывали сильные снежные метели. Но все же с зимними морозами было покончено, они уже не возвращались более.
ОБИТАТЕЛИ СЕВЕРНОГО МАГНИТНОГО ПОЛЮСА
В ЭТОЙ главе я хочу попытаться описать свои личные впечатления о тех эскимосах, с которыми мы встречались на северо-восточном берегу Америки, — свои наблюдения за их жизнью и борьбой за существование. Наши суждения об этих эскимосах были весьма различны, можно сказать даже, что у каждого из семи участников экспедиции „Йоа“ было на этот счет свое особое мнение. Об их языке и произношении мы спорили ежедневно: разногласие возникало у нас почти из-за каждого слова. Поэтому если бы не я, а кто-нибудь другой из участников экспедиции стал рассказывать об этих людях, то его изложение, конечно, во многом отличалось бы от моего. Не будем говорить, которое из них было бы вернее и правдивее.
Приступая к рассказу об обитателях магнитного северного полюса, эскимосах-нетчилли, я хочу сделать попытку изобразить их такими, какими я встречал их и какими их знавал. В этой области существует много источников и авторитетов, и я мог бы обратиться к ним, чтобы написать для своих читателей более обстоятельную главу об эскимосах, но я намеренно не читал таких материалов, опасаясь, как бы мне не сообщить того, чего я сам не видел и не переживал среди эскимосов. Из-за недостаточного знания мною их языка, возможны, конечно, некоторые ошибки в моем понимании объяснений, данных мне эскимосами; однако, я с уверенностью могу сказать, что все существенное передано верно. В нашем алфавите не хватает букв для передачи многих звуков эскимосской речи. Поэтому я брал приблизительно отвечающие им буквы и старался изобразить звук как можно ближе к действительности.