Каспиан поблагодарил его, хотя ни ему, ни другим не понравился вид новых знакомых. Все сели. Но едва они успели поднести кубки к губам, как темноволосый кивнул своим товарищам, и, в мгновение ока, все пятеро путешественников оказались охвачены сильными руками. После минутной борьбы, в которой преимущество было на стороне противника, друзей разоружили и связали им руки за спиной - всем, кроме Рипичипа, который извивался и яростно кусался.
- Осторожнее с этим зверем, Тэкс, - сказал Предводитель. - Не покалечь его. Не удивлюсь, если он принесет большую прибыль, чем все они.
- Трус! Негодяй! - пищал Рипичип. - Верните мне мою шпагу и освободите лапы, если не боитесь.
- Ого! - присвистнул работорговец (ибо им этот тип и являлся). - Он умеет говорить! Вот уж никогда бы не подумал. Провалиться мне на этом месте, если теперь я его отдам меньше, чем за пару сотен крэссентов.
Калормэнский крэссент - основная монета, имеющая хождение в этих местах, стоит примерно треть фута.
- Так вот вы кто такой! - воскликнул Каспиан. - Похититель и работорговец. Вы, я полагаю, этим гордитесь?
- Ну ладно, ладно, - отмахнулся работорговец. - Не читайте мне нотации. Чем спокойнее вы к этому отнесетесь, тем приятнее для всех, ясно вам? Я это не ради удовольствия делаю. Надо же мне, как и другим, зарабатывать на жизнь?
- Куда вы нас отвезете? - с трудом выговорила Люси.
- Туда, в Нерроухэвен, - ответил работорговец. - Там завтра базарный день.
- А там есть британский консул? - спросил Юстас.
- Кто-кто?
Но задолго до того, как Юстасу надоело объяснять ему это, работорговец сказал просто: "Ладно, хватит с меня этого вздора. Мышь хорошая добыча, но этот, кого угодно до смерти заговорит. Пошли, ребята".
Затем четырех пленников связали вместе, без особой жестокости, но надежно, и заставили спускаться на берег. Рипичипа несли. Он перестал кусаться под угрозой, что ему завяжут пасть, но зато говорил уж все, что думал, и Люси только удивлялась, как можно вынести то, что Мышь говорила работорговцу. Но работорговец совершенно не возражал, а только приговаривал: "Давай, давай", - когда Рипичип останавливался перевести дух, и время от времени добавлял: "Это просто настоящий спектакль", или "Чтоб мне провалиться! Я почти готов поверить, что он понимает, что говорит!" или "Это кто-нибудь из вас так его выдрессировал?"
Рипичипа это привело в такую ярость, что в конце концов он попытался разом высказать все, что думает, но чуть не задохнулся и замолчал.
Спустившись на берег, откуда был виден Доорн, они оказались рядом с маленькой деревушкой. На песке они заметили баркас, а чуть подальше, в море - грязный потрепанный корабль.
- Ну, мелюзга, - сказал работорговец, - теперь давайте без глупостей, и тогда вам не придется плакать. Лезьте все в лодку.
В эту минуту бородатый мужчина благообразной наружности вышел из одного из домов, похоже, что это был трактир, и спросил:
- Ну что, Паг, ты опять со своим товаром?
Работорговец, которого, видимо, звали Паг, поклонился очень низко и льстиво произнес:
- Да, Ваша Светлость, пожалуйста, выбирайте.
- Сколько ты хочешь за этого мальчугана? - указал тот на Каспиана.
- Ах, - воскликнул Паг, - я знал, что Ваша Светлость выберет, что получше. Я ведь не обманываю Вашу Светлость, не предлагаю Вам ничего второсортного. Этот мальчик... ну, я сам к нему привязался. Просто как-то полюбил его. Я настолько мягкосердечен, что не следовало мне вообще браться за это ремесло. Тем не менее, для такого покупателя, как Ваша Светлость...
- Назови мне свою цену, ты, падаль, - грозно оборвал его Лорд. - Не думаешь ли ты, что я хочу слушать весь твой вздор об этой грязной торговле?
- Три сотни крэссентов, Ваша Светлость, из уважения к Вашей Светлости, но никому другому...
- Я даю тебе сто пятьдесят.
- О, пожалуйста, делайте с нами все, что хотите, только не разлучайте нас, - взмолилась Люси. - Вы не знаете... - Но тут она замолчала, увидев, что Каспиан даже сейчас не хочет быть узнанным.
- Итак, сто пятьдесят, - заключил Лорд. - Что до Вас, милая барышня, мне жаль, но я не могу выкупить всех. Отвяжи моего мальчика, Паг. И смотри - обращайся с остальными хорошо, пока они в твоих руках, иначе это тебе так просто не пройдет.
- Ну, вот! - возопил Паг. - Да вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-нибудь лучше меня обращался со своим товаром? Ну? Да я обращаюсь с ними, как с собственными детьми.
- Это весьма похоже на правду, - мрачно ответил бородач.
И вот настала ужасная минута. Каспиана связали, и новый хозяин произнес:
- Иди сюда, мой мальчик.
Люси разрыдалась, а Эдмунд очень побледнел. Однако Каспиан, обернувшись, сказал им:
- Не печальтесь. Я уверен, что в конце концов все будет в порядке. Пока.
- Ну, малышка, - сказал Паг, - не хнычь, а не то завтра тебя на рынке и показать стыдно будет. Будь умницей, и тогда тебе не придется ни о чем плакать, ясно?
Их отвезли в лодке на корабль и отвели вниз, в вытянутое, довольно темное помещение, не очень-то чистое, где они обнаружили множество других несчастных пленников: ибо Паг, конечно, же был пиратом и только что вернулся из плавания между островами, где он ловил всех, кто попадался под руку. Дети не встретили никого из Нарнии: большинство пленников было из Галмы и Тарабинтии. И они уселись на солому, гадая, что происходит сейчас с Каспианом, и пытаясь заставить Юстаса прекратить обвинять всех, кроме себя, во всех их несчастьях.
А Каспиан проводил время более интересно. Человек, купивший его, провел мальчика узеньким переулком между двумя домиками и вывел на открытое пространство за деревней. Там он повернулся и посмотрел на него.
- Не надо меня бояться, мальчик, - сказал он. - Я не причиню тебе зла. Я купил тебя потому, что ты напомнил мне одного человека.
- Могу ли я узнать, кого именно, Милорд? - спросил Каспиан.
- Ты напоминаешь мне моего повелителя, Каспиана, Короля Нарнии.
Тогда Каспиан решил поставить все на карту.
- Милорд, - сказал он, - я и есть Ваш повелитель. Я - Каспиан, Король Нарнии.
- Это очень смелое заявление, - ответил тот. - Откуда мне знать, правда это или нет?
- Во-первых, мое лицо, - сказал Каспиан. - Во-вторых, я с семи попыток могу угадать, кто Вы. Вы один из тех семи лордов, которых мой дядя Мираз послал в море, и на поиски которых я и отправился - Аргоз, Берн, Октазиэн, Растимар, Мавраморн или... - я забыл остальных. Наконец, если Ваша Светлость даст мне книгу, я докажу в честном поединке, с кем угодно, что я Каспиан, сын Каспиана, законный Король Нарнии, Властелин Кер Перавел и император Одиноких Островов.