«Реджина» уже закрывалась, но Ричард только-только разгулялся.
Уходя, он прихватил с собой две бутылки кьянти и коробку с недоеденной пиццей.
— Поедем добьем все это у тебя дома. Гортензия. Я настроен по-боевому, а ты?
Гортензия нахмурилась, но согласилась.
— Ладно, Ричард, но только ты садись рядом, а машину поведу я.
Радостно улыбающийся Ричард, с руками, полными пиццы и вина, забрался в автомобиль, откинулся на мягкие кожаные подушки и сказал:
— В воскресенье мы с ней будем там. — Он показал на небо. — Очень высоко и далеко.
Два часа спустя Ричард уже лежал в большой черной «викторианской» ванне в квартире Гортензии. Рядом валялись две пустые бутылки из-под вина и наполовину пустая бутылка виски. Маленькое круглое личико Гортензии появилось из воды на другом конце ванны.
— Попробуй-ка еще, — попросил Ричард, — мне так это нравится.
Гортензия опять пощекотала пальцами ног мошонку Ричарда. Тот уставился на поднявшийся вдруг из мыльной пены напрягшийся член.
— Поднять перископ! — заорал он. — Враги наступают!
Гортензия разразилась гомерическим хохотом. Она обхватила его яички пальцами, мягко сдавила, потом взяла член в рот, и вместе они стали двигаться в горячей воде, полной их запахов. Когда Гортензия поняла, что любовник вот-вот кончит, она уселась на него верхом. Струя семени изверглась в нее. Гортензия склонилась к Ричарду, поцеловала его в губы. «Эх ты, Ричард, негодяй ты этакий, — подумала она. — Ты предал ее, еще даже не переспав с ней. Бедная она сучка».
Она выбралась из ванны, оставив Ричарда похрапывать одного. Вытерлась полотенцем и забралась в кровать. Гортензия всегда знала, что все однажды кончится именно так. Тем не менее переносить разрыв было тяжело. И все же последний акт трагедии состоялся. Он теперь исчезнет из ее жизни. Зато войдет в жизнь другой женщины и там теперь станет откалывать номера. Гортензия знала, что будет скучать без его теплоты, юмора и особенно без его энергии, энтузиазма. Но вот без чего она обойдется очень легко, так это без того Ричарда, который так и остался ребенком. «Няня Гортензия уходит от мальчика Ричарда», — сказала она сама себе и перевернулась на другой бок. Хватит, пора кончать изображать из себя няньку.
Много позже она услышала, как Ричард, расплескивая воду, выбрался из остывшей ванны и попытался забраться к ней в кровать.
— Отвали, Ричард. Уже поздно, а я устала.
— Но я замерз, Гортензия.
— Полотенце на кухне. Вытрись и проваливай отсюда. Всего хорошего.
— Чертовы бабы, — пробормотал он, — никогда не поймешь, чего они хотят.
Он оделся и вышел из квартиры.
«Как грубо с ее стороны было так орать на меня после славного обеда и сеанса любви. Гортензия всегда была непредсказуема. Не то что Пандора».
Он устроился поудобнее на сиденье «ягуара» и подумал, что не следовало сегодня уделять столько внимания Гортензии. Но ведь это было в последний раз. «Точно, в последний раз», — торжественно пообещал Ричард солнцу, которое только что показалось из-за горизонта. Больше подошла бы луна, потому что в литературе клятвы при луне гораздо весомее. Ричард вздохнул. Сегодня он закончит статью, сдаст ее в печать, а завтра отправится в путь вместе со своей возлюбленной.
Глава тридцать девятая
Мариан обняла Пандору.
— Я приехала в аэропорт проводить вас, — сказала она. Мариан упаковала вещи хозяйки в шесть чемоданов от «Луи Вуиттона», шляпную картонку и саквояж для косметики.
Пандора пристально разглядывала свое изображение в зеркале.
— Знаешь, Мариан… я еще даже не развелась с Маркусом, а уже согласилась выйти за Ричарда.
— Это ваши проблемы, мисси. Вы всем сразу говорите «да». А надо бы попытаться хоть иногда отказывать.
Пандора рассмеялась, чувствуя, что смех ее поднимается откуда-то из глубины живота. Так она не смеялась уже многие годы. Мариан тоже улыбнулась. Ей приятно было вновь услышать жизнь в голосе Пандоры.
— С Ричардом мне весело, Мариан. Он очень забавный и полон энтузиазма.
— Но в нем же нет ничего хорошего.
— Ну, знаешь, ты это говоришь обо всех мужчинах.
— И при этом я права. — Губы Мариан вытянулись в тонкую мрачную полоску.
— После того, что я пережила с Маркусом, это меня не особенно волнует. Мой адвокат уже готовит соглашение о расторжении брака. Похоже, у меня появится много собственных денег. Так что я смогу провести некоторое время с Ричардом. Если повезет, в третьем браке я поймаю удачу. В первый раз я просто была дурочкой. Во второй — еще глупее. Но третий брак уж точно будет навсегда. Должен быть, Мариан. Потому что жизнь начинает меня путать. Я смотрю в зеркало и замечаю морщины вокруг глаз, появляющийся жирок на бедрах. Скоро и лицо мое станет походить на старый кожаный мешок. Я начинаю бояться старости.