— Я вырву твой лживый язык, навозный червь! — Орал гордый, но бедный кшатрий, держа левой рукой одного из подчиненных Олега за шиворот и раз за разом пытаясь отправить его в нокаут правой конечностью, которая била то в челюсть, то в скулу, разве только виска избегая…Потому как жертва его нападения тот старательно прикрывала, вполне понимая, что там у него самое уязвимое место. Ибо кость тонкая, может треснуть, а сразу за ней — мозг! — За то, что ты сказал о моем отце я стану…Укргх…
— Будущим евнухом османского гарема ты станешь! — Прошедший жесткий курс тренировок боец, отмеченный за свое усердие и талант переводом в состав элиты, позволял бить себя по лицу вовсе не просто так. Он выжидал удобного момент и тянулся к стоящему на столу большому кубку. Кубку, который с размаху врезался кшатрию между ног не хуже чем какая-нибудь дубинка, благо отлили сей сосуд из самой настоящий меди, не пожалев ни материала, ни полироли для блестящего на солнце металла. — Вернее будущим безработным евнухом, поскольку не до гаремов османам теперь! А твой отец — вор! Вор, который обвинил своего названого брата в краже, а после убил его и продал семью своего лучшего друга британским работорговцам!
Поскольку дело вот-вот должно было дойти до оружия, ну или уже дошло, если считать слегка смявший от удара кубок какой-то разновидностью булавы, Олег решил перестать играть тонко, и просто растащил забияк в разные стороны телекинезом.
— Грязный лжец! — Из распахнувшегося рта кшатрия вместе с гневным криком вылетел маленький шарик пламени…Ну очень маленький и слабенький, даже обычного человека такой бы на месте не убил, максимум больно обжег…Что было бы, в принципе, достаточно для победы в схватке один на один с подавляющим большинством врагов, поскольку руки этого потомственного воина уже выхватили из-за пояса массивный трехствольный пистоль, и чуть не разрядил все три его заряда в своего обидчика. Помешал Олег, силой мысли выдернувший из оружия и пули, и порох. — Дуэль! Немедленно дуэль! До смерти! Ты заплатишь за то, что посмел повторять за всякими дураками эти жалкие бредни!
— Жалкие бредни⁈ Ха! — Не удержался от смеха подчиненный Олег, который вроде бы до своего вступления в отряд был одним из местных охотников, чистящих от магических тварей, стихийно поднявшейся нежити и просто обнаглевших хищников леса, болота и прочие места, куда кшатрии и их солдаты обычно без достойного повода не совались. Ибо возни много, прибыли мало, а если какой-нибудь старый тигр-людоед или гигантский паук скрадывает из удаленных деревень по паре человек в месяц, то не отрывать же благородную задницу от её важных дел. — Да мой дед своими глазами видел, как везли в клетке с живым товаром обесчещенных дочерей знаменитого купца Плерда! Купца, в чьем доме он пару раз бывал как гость и видел, что там как ближайшего родича принимали твоего отца, которого тот купец спас во время чумы, купив для него у брахманов стоящее сотни золотых чудесное лекарство! Кстати, вроде и о браке тогда ваши семьи сговаривались…Скажи, а как ты потратил золото, которое получил от англичан за собственную невесту? На шлюх спустил?