— Ну, может быть не через десять, а через одиннадцать или даже двенадцать, но продолжение этой мировой бойни неизбежно вскоре последует. — С искренним вроде бы вздохом сожаления развел руками офицер республики Кратос. — Противоречия между сверхдержавами ведь так никуда и не делись. Обиды их лидеров на своих коллег не исчезнут за такой ничтожный промежуток времени. Векторы экономического развития наиболее влиятельных и могущественных государств мира вновь столкнут лбами интересы лордов и предпринимателей из разных частей света, а следовательно каждая из стран, что ныне вынуждена заключить мирный договор, после исчезновения всеобщей проблемы в виде демонов будет вновь плавно вести свой курс к очередному обострению отношений…И поскольку эти курсы станут прямыми путями к очередному витку войны, нового конфликта — не избежать.
Эпилог
Эпилог
В воздухе пахло сгоревшим порохом, обычной гарью, распоротыми кишками и даже человеческой кровью, которой тут пролилось весьма немало…Но сделавшая глубокий вдох Доброслава с некоторым удивлением констатировала, что данный аромат больше не будоражит её инстинкты так, как раньше. То ли она наконец-то могла считаться взрослым истинным оборотнем, на чей самоконтроль подобные мелочи ну вот вообще не влияют, то ли обычные люди в качестве добычи для неё были уже ну вот совсем не интересны, как не интересны ей были раньше какие-нибудь воробьи или мыши, то ли и оборотнем её после всего пережитого считать уже не следовало. Ну, не больше чем каких-нибудь кицуне, которые технически тоже перевертыши, но настолько не такие, что их испокон веков как отдельную расу выделяют. Только она не какая-то там лиса-переросток, у которой хвосты морду перевешивают с большим отрывом! Она лучше! Она…
— Эта армия скелетов все-таки не проиграла нам всухую… — С довольно хмурым видом констатировал Олег, разбрасывая телекинезом настоящий бархан костяной крошки, чтобы извлечь из его глубин человеческое тело, облаченное в обрывки черной хламиды. Судя нашитым на неё металлическим бляшкам это было нечто вроде кольчуги, но подобная защита не сумела спасти своего владельца, изрезанного чем-то острым и вдобавок искусанного почти истлевшими, но удивительно прочными зубами скелетов, а потому почти истекшего кровью из десятка ран. И заодно почти задохнувшееся под тяжестью наваленного сверху мусора…Но сердце у него ещё билось. И большего от этого человека не требовалось, поскольку отложенный целителем в сторону секунду спустя индус пусть и был бледен, а также изрядно истощен, но больше не умирал, ведь все угрожающие его жизни травмы исчезли в один миг. — На нашей стороне было преимущество в заранее подготовленных позициях, превосходство в авиации и чары множества высших магов, но эти твари все равно сумели добраться до людей и растерзать некоторых из них, нанеся нам ущерб…
— Да ладно тебе, — фыркнул Доброслава, слегка изменяя внутреннюю часть своих ушей и носа, чтобы напрячь острые чувства обооротня в попытке найти других раненных, кто еще признаки жизни подает. — Побили ведь не наших солдат, а сборную солянку фанатиков, которых в поход Калидас собрал…В их преданности своей богине сомневаться глупо, но профессиональные солдаты — это все-таки немного другое. Да и их не вырезали подчистую, а только потрепали основательно. Ну, сколько тут погибших, тысяч семь-восемь?
— Дык, для настолько быстрого взятия подобной крепости с настоко офигительно большим и крепким гарнизоном такие потери, стал быть, следовало бы считать даже не приемлимыми, а прямо таки образцово-минимальными! — Поддакнул ей стоящий неподалеку Святослав, сдувая взмахом руки целый бархан праха вместе с парой тонн костей, обнажая лежащие тут и там человеческие тела, а также прежде скрытую останками нежити телегу, заставленную большими деревянными ящиками, напоминающими гробы. С одного из них ветер сорвал крышку, чтобы вытряхнуть оттуда с пару десятков килограмм зерна и какого-то отчаянно верещащего коротышку в темных мантиях, видимо пересидевшего весь бой в этом укрытии. Во всяком случае, ни одной видимой раны на его теле не было. А на большом зазубренном ноже, который трясся в его руке, не имелось ни единой зарубки, которая могла бы остаться после стычки с противником.