Громадный металлический гарпун, запущенный в полет нечеловечески сильной рукой Олега и лишь слегка подправляемый телекинезом, безошибочно вонзился в покатый бок цели, пробив покрытую окаменевшими ракушками и подозрительного вида коралловыми наростами шкуру. Покрывающая тварь броня ничуть не сковывала движения и оказалась относительно тонкой, всего-то сантиметра полтора-два, но в то же время была на удивление прочной, достаточно прочной, чтобы от неё без малейших повреждений отскакивали пули охотников и солдат, уже несколько десятков раз пытавшихся прикончить эту бестию, ежедневно топящую несколько рыбацких лодок, а то и утаскивающих в воду тех, кто просто прогуливался по берегу…Обычно люди, чье оружие оказывалось полностью бесполезно, либо пускались в паническое бегство, либо становились еще одной жертвой могучего монстра. Только вот на сей раз всё оказалось иначе. Зачарованный на совесть, отточенный до бритвенной остроты и вдобавок просто очень тяжелый снаряд, который и двигался не намного медленнее пушечного ядра, все-таки смог проломить корку из ракушек и кораллов, чтобы вонзиться в живую плоть своим острием, напоминающим четыре плотно прилегающих друг к другу иглы. И такую форму они имели отнюдь не случайно. После столкновения с целью небольшие обрывки синтетических мускул согнулись, растопыривая прежде гладкий наконечник эдаким цветком, делающим его извлечение практически невозможным. А после по каждому из четырех полых стержней прямо в открытую рану начала под огромным давлением впрыскиваться внутрь тела чудовища жидкость, являющаяся смесью антимагической отравы и парализующего яда.
.
Испытавший внезапную и дикую боль монстр, размерами и массой превышающий уничтоженную телегу и пару забитых на мясо старых кляч минимум раз в пять, подпрыгнул вверх аж на полтора метра, что могло бы смотреться даже и немного комично, если бы его размеры. И напоминающий удар гидравлического молота грохот, раздавшийся на всю округу, когда этакая тяжесть с размаху плюхнулась обратно на землю. Первым инстинктом раненного существа было бегство к воде, что являлась одновременно надежным убежищем и источником дополнительной силы для твари, виртуозно владеющей гидромантией. Позабыв про свою былую неспешность и медлительность, гигантский крокодил дернулся в сторону реки едва ли не размазываясь от скорости…И, преодолев метров тридцать едва ли за секунду, был резко остановлен натянувшейся до предела цепью. Ну и болью от засевшего в его теле гарпуна, который резко дернулся наружу, еще сильнее разрывая плоть, а может даже и внутренние органы. Чудовище, у которого с обычным животным физиологически было не так уж и много общего, извернулось на зависть любой кошке, пытаясь перегрызть цепь засветившимися зубами…И сумело снять с неё стружку, не более. Затем движением вытянувшегося и изогнувшего подобно какому-то щупальцу хвоста оно попыталось вырвать из себя не такую уж и крупную по сравнению с ним металлическую занозу…И не сумело этого сделать, лишь причинив себе новую порцию страданий. Растопырившиеся в разные стороны зачарованные металлические стержни засели в его брюхе очень прочно. А даже если бы вырвать их удалось…Что ж, глубокая открытая рана площадью чуть ли не в квадратный метр Олега бы тоже устроила.
На смену первоначальному испугу и желанию смыться куда подальше монстра стремительно приходила злость и готовность драться за свою жизнь. Покрывающие чудовище кораллы вспыхнули изнутри колдовским сиянием, конденсируя вокруг туши своего носителя сотни литров воды, что застыли надежным защитным куполом. А внутри широко распахнувшейся пасти чудовища, начавшего крутиться вокруг своей оси в поисках обидчика, начала формироваться сфера какой-то темно-зеленой дряни, светящаяся от вложенной силы…И этой же сферой страх и ужас местных рыбаков, купальщиков, ныряльщиков и просто жителей побережья судорожно подавился, выкашливая разлагающиеся за считанные мгновения зубы, кровь и куски собственного языка, когда увидел, кто конкретно встал во весь рост из укрытия, прикрытого кустиками. А самое главное — почувствовал, насколько силен человек, до поры до времени сидевший под маскировкой из вполне себе физических объектов и какой-то скрывающей магии.