– Максим, может быть, Кира и Макар поживут у нас, пока мы будем в отъезде? – спросила Лена, положив свою ладонь на руку мужчине.
– Я и сам хотел предложить. Мы уедем через день. Будем в отпуске до окончания праздников. Квартира в вашем распоряжении на две недели.
– Спасибо! – выпалила я, подбежала к Максиму и обняла его сзади за шею.
– Не за что, малышка!
– Только холодильник пустой, еды никакой. Вот ужин на плите и все… Мы завтра… – заговорила Лена.
– Не стоит беспокоиться, – перебил Мак. – Придерживайтесь своих планов. Мы с Кирой справимся.
Лена улыбнулась и на радость мне промолчала. Я была благодарна ей за то, что она не стала мучить Мака лишними вопросами.
– Я, пожалуй, покину вас. День сложный, и завтра ранний подъем. Нужно уладить кучу дел перед поездкой, – сказал Макс, поднимаясь.
– Ужинать не будешь? – спросила Лена.
– Ни на что нет сил, родная. Валюсь с ног. Лучше плотно позавтракаем, – улыбнулся он.
– Я бы тоже принял горизонтальное положение прямо сейчас, – выдохнул Макар.
– Да, конечно, – ответила Лена. – Тебе направо, по лестнице и еще раз направо. Комната в синих тонах. Ванную комнату найдешь рядом.
– Хорошо. Спасибо вам! Рад знакомству, Лен!
– Взаимно, – улыбнулась сестра. – Посидим еще, сестренка? Каким бы ни был повод… Мы так редко видимся.
– Хорошо. Все равно не усну после такого.
Когда мужчины вышли из зала, Лена принялась шуршать у кухонного островка, доставая чашки и баночки с душистыми травами и заваркой.
– Макару сильно досталось, – сказала сестра, параллельно складывая ингредиенты в заварник. Я болезненно поежилась, будто ощущала его боль на себе. Каждую частичку тела саднило от мыслей о том, что он сейчас испытывает.
– Я за него волнуюсь.
– Пагубных предвестников нет. Пусть отдохнет. Завтра утром уговорю его осмотреться и, если что не так, заберу с собой в больницу.
– Спасибо, Лен… – уверенный тон сестры-медика немного успокоил.
Как только все было готово, мы расположились на диване. Лена поставила на журнальный столик свежие порции нашего с ней любимого чая с малиновыми листьями и пачку конфет.
– О, "Гейша"! Я так их люблю! – я потянулась к коробочке, взяла несколько розовых прямоугольников и принялась шелестеть оберткой. Лена лишь кивнула и как-то странно улыбнулась.
– Мелкая… – сказала сестра, чуть помолчав.
– М? – отозвалась я с набитым ртом.
– Ты слишком спокойна для девушки, у которой судят парня за уголовное преступление и на которую чуть не напали пару часов назад.
Я замялась, подогнула под себя ногу, вздохнула, потерла лоб. Что мне ей сказать, чтобы не расплакаться здесь же?
– Если честно, я в отчаянии. Я просто уже устала грузиться, Лен. Представить не могу, что со мной будет, если Мак сядет в тюрьму, – последнее слово далось мне с трудом, и я потянулась к своей кружке, чтобы хоть как-то растворить ком в горле.
– Макс рассказывал мне историю о споре с Прайсом. Он говорил, что парень умен и честолюбив. И то, что он сделал для тебя на суде… Макар не похож на преступника, даже если он где-то ошибся.
– Я знаю.
– Ты любишь его?
– Думаю… Думаю, да… Но после всего этого не уверена, что могу доверять сама себе.
– Это чувство ни с чем не спутать. Поверь мне.
– И на что оно похоже в твоем понимании?
– Когда не можешь представить свою жизнь без человека, а разлука доставляет боль на грани с физической.
– Тогда все сходится. А ты тоже самое чувствуешь к Максиму?
Лена сдвинула брови и дернула головой, будто имя “Максим” было чем-то инородным в контексте диалога, а затем растянулась в улыбке.
– Мне хорошо с ним. При этом моя жизнь вполне насыщена и без него. Он отличная партия, именно потому что мы друг другу не мешаем.
– Что-то не похоже на твое описание любви… – я по-детски нахмурилась. Тогда о ком она говорит? Лена потрепала меня по колену.
– С Максимом меня связывает здравый смысл и сексуальное притяжение. Для жизни это комфортнее, чем сильные чувства, Кира.
– Ты слишком сознательная, Ленка. По мне так все или ничего. Лучше буду одна.
– Максимализм у тебя от мамы, – фыркнула сестра.
– Ну вот! Хорошо же общались! – я ткнула Лену в бок и мы стали пихаться и дразниться, как в старые добрые времена.
***
Неделя перед Новым годом была для меня морально сложной, потому что следствие спешило завершить все допросы до праздников. Меня вызывали дважды, но я стойко держалась.
Мы с Макаром оформили больничные на работе и учебе. Выходили из дома только по необходимости: в правоохранительные органы для явки по залогу, один раз ко мне домой для примирения с мамой и один раз к маме Макара, которая до сих пор жила у своей подруги в Москве.