– Есть теория, что наша галактика Млечный Путь когда-то поглотила одну и образовала мощный центр.
– А мы большие?
– Нет, в сравнении с другими. Вот Андромеда – поглотительница галактик. Сейчас астрономы наблюдают, как она доедает очередную свою жертву. Когда-нибудь мы столкнемся и она нас убьет.
– Убьет? То есть слияния не будет?
– Траектории разные. Может быть столкновение центров, оно совсем не похоже на слияние. А можем и разойтись, но нашу галактику отбросит от более мощной Андромеды. Млечный Путь развалится…
– Как печально… – мне вдруг стало не по себе.
– Не волнуйся. Это будет через миллиарды лет. За это время человечество успеет себя убить и возродиться по несколько раз.
– Ты думал о происхождении жизни?
– Глядя на звезды? Сотни раз.
– И как ты думаешь, мы одни?
– Мне нравится гипотеза о рекурсии вселенной. Или теория о бесконечной вложенности материи.
– Это как? Что такое рекурсия?
– Видела когда-нибудь фрактал?
– Да.
– Это пример рекурсии. При сильном увеличении части, кажущиеся совсем иными, оказываются такими же. А еще система стремится себя уравновесить. Все повторяется.
– Я ничего не поняла.
– Иными словами, мы не одни. Но со своего масштаба не можем обозреть другие равновесные части.
– Ауфф…
– А еще не исключено, что наш космос, наша вселенная – это атомы какого-либо организма. И так до бесконечности. В одну и другую сторону.
– Вселенная в тебе и во мне? И в каждом существе на земле?
– Только представь себе!
– От такого можно рехнуться.
– Зато это мотивирует бережнее относиться к себе, – улыбнулся Макар.
– То есть, когда умирает существо, вселенная умирает вместе с ним?
– Я не знаю, Кира. Она трансформируется… Наша вселенная слишком огромна, чтобы мы могли осознать момент ее рождения и смерти. Ход времени быстрее на микроуровне и гораздо медленнее на макроуровне.
– Это как?
– Человек живет около сотни лет. Возможно, каждая секунда для клетки его тела равна нескольким сотням лет. То есть в масштабе клетки жизнь человека это триллионы лет. Ровно как жизнь всего человечества на циферблате часов Земли равна пяти или десяти минутам. А в масштабе вселенной жизнь Земли – это миллисекунды, сложно сказать сколько точно.
– Боже… Ты просто живешь, а каждую секунду в твоем теле рождается и умирает сотни тысяч звезд…
– Именно. Но это только теория, Кира.
– Понимаю. Но она мне тоже нравится. Под этим соусом рождение новой жизни приобретает иной масштаб и смысл.
– Да, это красиво.
– Я рада, что поехала, – тихо проговорила спустя несколько минут молчания.
– Я рад, что мы, наконец, встретились. Почему ты не хотела встречаться раньше?
– Не знаю… Я невзлюбила обмениваться контактами с парнями из "Плазмы". Все как один сначала не верят, что я девушка…
– Ну да, с такими-то игровыми навыками девочки встречаются редко… – перебил Макар, подтверждая мои слова.
– Ну вот, история всегда была одинаковая. Сначала просят доказать, что я девушка. Потом не верят, что это мои фотки, а после обмена страницами на соцсетях или видеосвязи начинается полная жесть…
– Какая такая жесть? – игриво спросил Мак.
– Ты правда хочешь знать?
– Любопытно.
– В лучшем случае предложения виртуального секса с последующими обзывательствами при отказе, в худшем – меня однажды вычислил и подкараулил у моего дома один из игроков.
– Да ладно? – не без доли усмешки выпалил парень.
– Прохладно, – огрызнулась. – В общем, после того случая я перестала раскрывать свою реальную личность.
– А что заставило тебя встретиться со мной?
– Я чувствовала, что это ты. Еще при первой встрече удивилась насколько похожи голоса Бага и Макара, – я рассмеялась.
– Точно! Я же все это время говорил в микрофон! – голос был удивленным, будто он не отдавал себе в этом отчет. – А еще я сам офигел, когда услышал голос Гианы. Убеждал себя, что это невозможно.
– И я себя в этом убеждала. Но когда ты написал про ведьму, которой пожелал гореть в аду, я поняла, что нет выбора. Нужно все выяснить.
– Я так и не попросил у тебя прощения за ту сцену. Мне до сих пор не по себе…
– Не стоит, Мак. Я бы на твоем месте отреагировала также.
– Назвала бы меня шлюхой и ведьмой? – с иронией спросил Макар.
– А ты шутник, – фыркнула я, игриво покосившись на парня.
На самом деле, с этой ночи я была готова стать кем угодно для него. Шлюхой, ведьмой, горничной, медсестрой, секретаршей, верной подругой, женой или матерью его детей. Кем он только пожелает. Чувство неописуемое и безвозвратное, как чертово слияние галактик.