Отвергнув не слишком явные, но совершенно очевидные для понимающего человека притязания Диланы, Блайт, по теории, должен был автоматически попасть в категорию врагов имперской шпионки. Насколько он знал привычки леди Танжери, пребывание в этой категории обычно долго не длится. Однако, к его глубочайшему, хоть и не выставленному напоказ удивлению, красавица словно бы ничуть не огорчилась неудаче… не самый лучший признак. Точнее — просто отвратительный. Вся его подозрительность, и без того пребывающая в полной готовности, прямо-таки вопила о предстоящих неприятностях.
Но дни шли, леди Танжери была по-прежнему мила, предупредительна и навязчива, как зубная боль. То есть, даже когда её не было рядом, добрая половина всех мыслей бывшего Консула сосредотачивалась на попытке понять, чего на самом деле добивается протеже Его Величества. Пребывание в постоянном напряжении выматывало, поэтому решение Таши вернуться в Инталию он встретил с полным одобрением и пониманием.
Чего нельзя было сказать о леди Танжери. Разговор — если эту свару, ведущуюся в безукоризненно (большей частью) вежливых выражениях, можно было назвать разговором — длился часа два, и всё это время Блайт, изображая полнейшее равнодушие, старательно ловил и взвешивал каждое слово. С его точки зрения, дуэль леди Рейвен проиграла с треском. Можно сказать — с нулевым счётом. Самые изощрённые её аргументы разбивались вдребезги легко и непринужденно — сказывался очень всё-таки разный уровень подготовки и жизненного опыта.
— Я должна выполнить распоряжение Вершителя арГеммита…
— О, леди Рейвен, насколько я понимаю, в первую очередь это распоряжение касалось достижения необходимых договорённостей.
— Они достигнуты, разве нет?
— Вы же понимаете, что подписание документов есть лишь процесс нанесения капли чернил на лист дорогой бумаги. Настоящая работа посла начинается как раз сейчас, когда необходимо обсудить сотни деталей.
— Флот Инталии, как вы знаете, собирается у цитадели Сур. Я должна быть там.
— Во имя Эмиала, Таша!
— Ушам своим не верю…
— Ну во имя Эмнаура, если вам так больше нравится, леди. Я никогда не поверю, что загрузить корабли провиантом и командой не смогут без вашего участия. Лорд арДилгор, насколько мне известно, человек в высшей степени компетентный в подобных вопросах.
— Давайте начистоту, леди Танжери. Мне очень хочется отдохнуть от вашего общества.
— Мне жаль это слышать, леди Рейвен. Но наши с вами личные, я подчеркиваю, личные желания не должны идти вразрез с волей наших правителей. Его Величество очень высоко ценит ваше участие в подготовке экспедиции и ваше мнение по тем вопросам, которые до сих пор не решены. Мне кажется, что отбытие посольства сейчас не пойдет на пользу нашему общему делу.
И так далее, и так далее, до бесконечности. Таша и сама понимала слабость собственных аргументов, делая упор, в основном, на пожелания Метиуса арГеммита. Но и эту кость она не могла бросить достаточно удачно, поскольку — как ни досадно, но Дилана была абсолютно права — основной задачей посла было убедить Империю принять участие в кампании. Испортить отношения с Императором именно сейчас, когда всё уже практически решено? Если эта угроза станет реальной, Блайт сам заставит леди Рейвен расседлать коня и остаться в Броне.
Одарив друг друга на прощание «милыми» улыбками, женщины расстались — чтобы встретиться снова на следующий день и продолжить этот увлекательный, но бесперспективный спор. Весь вечер прошел в тщательном выстраивании стратегии предстоящей беседы, Блайту стало казаться, что он сумел подобрать парочку весьма серьёзных доводов, отмести которые Дилана не сумеет. Правда, эти доводы не имели ничего общего с истиной, но когда это кого останавливало? В общем, когда раздался лёгкий (изящный, если так можно выразиться) стук в дверь, Таша пребывала в полной боевой готовности.
— Приветствую вас, леди Рейвен. Не правда ли, сегодня чудесный день?