Войдя в зал, Таша замерла на пороге и почувствовала, что медленно закипает. Пальцы правой руки сложились щепотью — весьма дурной признак с точки зрения тех, кто знает жестовую составляющую боевой магии. Причина была проста и, в то же время, потрясающе нелепа — высокая фигура по-хозяйски расселась (видимо, за неимением альтернативы) на фамильном троне Рейвенов и даже не попыталась встать при появлении владелицы замка.
Не то, чтобы Таше было жалко рассохшегося кресла, но, демон раздери этого нахала, существуют же какие-то приличия!
— Я надеюсь, — прошипела она, — что объяснения будут краткими и доходчивыми.
Человек на троне поднял голову. Факелы в зале никто не зажигал, узкие окна плохо пропускали свет — рассмотреть лицо нахала было совершенно невозможно. Незваный гость молча разглядывал хозяйку, явно не собираясь покидать кресло.
— Я не отличаюсь терпением, — сквозь зубы сообщила Таша, предусмотрительно оставаясь в дверях.
Кем бы ни был посетитель, он явно не относился к числу трусов. Войти в чужой дом и усесться в хозяйское кресло без разрешения было несусветной наглостью само по себе, но в данном случае о назначении деревянной резной конструкции догадаться было несложно. Так что имеет место либо попытка прямого оскорбления, либо… либо просто издевательство. Если оскорбление — гость дождётся её вызова, дабы получить право на выбор оружия, или же сделает вызов сам. Ну а если это лишь злая насмешка…
Ее пальцы были уже готовы завершить движение и всадить в грудь нахала «стрелу мрака». Игра с огненными или ледяными заклинаниями в помещении — верный способ изрядно повредить и без того траченные молью гобелены, а то и спалить трон. При всём его неудобстве, он символизировал, в какой-то степени, власть лорда. Теплых чувств к деревяшке Таша не испытывала, но и портить имущество не собиралась. А «стрела мрака» ничему не повредит… она смертельна только для живого.
Человек, по-прежнему не вставая, развёл руками.
— Ну что поделать, — до боли знакомый голос прорезал застоявшийся воздух тронного зала, отражаясь от стен и возвращаясь чуть заметным, но несомненным эхом, — у вас тут определённо негде присесть, леди. Неужели посетители вынуждены приветствовать хозяев исключительно стоя?
Пальцы разжались, «стрела», так и не успевшая родиться, снова вернулась в разряд «заготовок», отложенная до лучших времен. Таша почувствовала, как вдруг предательски задрожали колени.
— Ангер…
— Ну, а после этого примечательного сражения ничего достойного внимания и не было. Наш друг Хай благополучно доставил меня в Сур и, как мне кажется, не испытывал особого сожаления от расставания.
— Сур — Орденская крепость, к тому же там вечно толкутся маги Альянса. Не слишком рискованно?
— Во имя… — он сделал паузу, затем вздохнул, — во имя богов, леди Рейвен, ну мне ли учить опытнейшую шпионку? Если бы корабль пристал ночью к пустынному берегу, уже через несколько часов там всё кишело бы патрулями Белых плащей. С тех пор, как уважаемый Комтур Зоран объявил себя защитником мира, война вспыхнула с новой силой. Только тихая такая война, без сражений.
— Можно подумать, в гавани шпионов не высматривают.
— Ну как же без этого… Но в гавани затеряться легче. Да и Хай не из дураков, ему не нужна дурная слава. Поболтались вдали от берега, подождали крупного каравана и вошли в порт одновременно с ним. На пристани толчея была — любо-дорого поглядеть. Там не то, что одинокому человеку, там небольшой армии потеряться было впору.
— А почему ты поехал сюда?
— Не рада?
Таша замолчала — ей почему-то казалось правильным ответить на этот вопрос совершенно искренне… но вот как раз с искренностью получалось плохо. Она и сама не знала, что сказать. Рада… врать себе — вообще бессмысленное занятие. Если удастся обмануть — толку-то?
— Рада, — наконец, призналась она. — Наверное, рада. С одной стороны.
— Есть другая?
— Всегда есть другая, — вздохнула девушка. — Особенно, если имеешь дело с арГеммитом. Он не так давно приезжал в замок… с несколько странным разговором. О том, что наконец-то выяснилось местонахождение некоего Ангера Блайта. О том, что ехать туда не надо.
— А ты бы поехала?
Теперь молчали оба. Таша металась между внутренним желанием сказать «да, хоть на край света, хоть в Южные моря» и пониманием того, что подобное заявление, сделанное постороннему, по сути, мужчине, является нарушением всех правил приличия, которые с малолетства вдалбливаются в голову девочкам из хороших семей. Себя она считала отнюдь не паинькой, и всё же… заявить такое — что он подумает? Что она, леди Рейвен, готова броситься ему на шею в любую секунду?