Но тут Валентине по-настоящему повезло. Информаторы сообщили, что обе женщины остановились в гостинице «Россы». Их сопровождают двое мужчин. Живут все на втором этаже, в номерах — 212 (женщины) и 214 (мужчины).
Ровно через три часа Валентина снова вошла в кабинет хозяйки. Хлебникова смотрела на нее со злобой и усмешкой, явно ожидая ее провала. Однако секретарь утвердительно кивнула и назвала адрес, где остановились Светлана и трое ее спутников: двое мужчин и женщина.
— Хорошо, — Хлебникова позвонила. — Отель «Россы». Комната 212 или 214. Пошлите наших лучших специалистов.
— Вы по-прежнему хотите, чтобы все выглядело, как несчастный случай? — осторожно спросила Валентина.
— Как получится, — сухо ответила Эльвира. — Сейчас не до того…
Валентина решила, что хозяйка не испытывает больше никаких сентиментальных чувств по отношению к Додоновой. Или просто не имеет на это права.
— Будут еще распоряжения, госпожа?
— Просмотри документы и дай свое заключение. Прямо сейчас. Проходи и садись. Вот сюда.
Валентина села в кресло, и тут железные обручи обхватили ее руки и ноги. В диком ужасе она взглянула в напоминавшие черную бездну глаза Эльвиры.
— Я достала из тайника твою дискету. Оказывается, ты собирала материал против своей госпожи. Пыталась представить дело так, будто я собираюсь спасти Додонову. Как неосторожно и глупо.
— Госпожа!.. госпожа!.. простите! Я думала!
— Теперь ты обо всем подумаешь в другом месте.
Кресло под Валентиной вдруг завертелось и куда-то поехало. Секретарь кричала, но стены кабинета были звуконепроницаемы, и крик улетал в пустоту. Одна из стен раздвинулась, пропуская Валентину в слепую черноту.
Затем стена точно так же задвинулась. Лифт понес Валентину вниз.
В камеру пыток Эльвиры.
Чем ближе Светлана подходила к дому, тем учащеннее билось сердце… Вот он, одноэтажный деревянный домишко, покрашенный в зеленый цвет. Он окружен садом, где цветут яблони и вишни. И тут же точно прекрасный июльский ливень окатил Светлану. Это детство, вернувшееся к ней лишь на мгновение, но все-таки ВЕРНУВШЕЕСЯ. Двадцати последних промчавшихся лет как не бывало! Теперь она — шестилетняя девочка Света, которая прячется в густой зелени ОГРОМНОГО САДА и смеется от счастья!
Увы, сейчас Светлана прячется по-настоящему и счастливо больше не смеется.
Она знает, что подходить сюда опасно, что где-то рядом может быть засада, но так хочется увидеть бабушку!
«Я — туристка! Я ошиблась. Вряд ли меня кто узнает», — успокаивала себя Додонова.
Она осторожно прошла мимо дома, ощутив знакомый запах. Пахнет бабушкой и СЧАСТЛИВЫМ ДЕТСТВОМ. Светлана мысленно закричала Вере Степановне, чтобы она вышла на улицу! Как тогда…
Но окна дома молчаливо взирали на нее. Ворота закрыты. Бабушка не вышла.
А ВДРУГ ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ?
Желание увидеть родного человека настолько сжигало Светлану, что она более не в состоянии ему сопротивляться.
«Я — туристка! Я ошиблась…».
Светлана постучала в ворота. Постучала раз, другой. Но никто не вышел на крыльцо, не спросил:
— Вам кого?
«Добрая, милая бабушка… Родная, бесценная бабушка, почему ты молчишь?».
Светлана толкнула ворота, и они… открылись. Когда бабушка уходит, то обычно запирает их!
Душу заполонил новый страх. Страх за бабушку!.. Страх становится ее естественным состоянием. А ведь еще Шекспир говорил о нем, как о самом низком чувстве.
Небольшой дворик уныло спрашивал Светлану:
— Ты, наконец, решилась? Ты пришла?
«Да! Да! А где бабушка?»
Но в ответ — молчание. Молчало крыльцо, молчал деревянный сарайчик.
— Эй!.. — позвала Додонова.
Сад зашумел, как тогда, в детстве. Зашумел, словно приглашая Додонову поиграть. Неужели, бездушный, не понимает: ей не до игр!.. Но вот и он замер. Наступило кошмарное затишье.
И вдруг тишина разорвалась. Грянула музыка! На сей раз она не просто звучала в мозгу Светланы. Она была РЕАЛЬНОЙ, как дом, сарай, сад…
«Снова туда, где море огней…».
Все просто. Соседи завели магнитофон или включили радио. Включили так громко, что оглушили улицу. «Снова туда, где море огней», — машинально повторила Додонова вслед за мистером Икс.
«Только куда? Где бабушка?».
— Эй! — крикнула Додонова молодой зелени сада.
Сад снова зашумел. Деревья, кусты отрицательно закачали ветками: ее нет, Света, нет!
От внезапно налетевшего ветра чуть приоткрылась входная дверь дома. Глаза Додоновой расширились… БАБУШКА ЕСЛИ УХОДИТ, НИКОГДА НЕ ОСТАВЛЯЕТ НЕЗАПЕРТОЙ ДВЕРЬ. Она боится воров, не понимая, что красть у нее нечего.