Разумеется, Кейтилин позже извинилась за все резкие слова, которые несомненно слышал весь Риверран. Что поделать, мать есть мать, она не помнит себя от горя. Бринден очень надеялся, что Кет не попытается причинить вред кому-то из пленников. Впрочем, если она и выцарапает глаза некоторым из Вестерлингов, Талли не расстроится. А вот если она попытается навредить, например, Тайвину, могут возникнуть проблемы. Стоит позаботиться еще и об этом.
Теперь, когда Робба не стало, Бринден вздохнул свободнее. Совсем не радужные ранее мысли о женитьбе сейчас вовсе не казались печальными. Она ведь согласится? Сейчас, когда Дженна вдова, он легко может попросить её руки. И если она согласится… В голове рождались самые приятные образы. Они будут вместе править Речными Землями, проводить вечера за разговорами, она родит ему пару детишек. Он не сомневался, что она чувствует то же, что и он. Иначе откуда все эти взгляды, долгие ночные беседы, шутки, на грани приличия. Не может же это быть просто так? Ему бы очень не хотелось жениться на ком-то ещё. Нужно обсудить это с ней до того, как её брат будет здесь. Вот только как подступиться?
***
Речные Земли были слабы, особой радости отчеты вассалов не приносили. У кого-то перерезали весь скот, у многих сожжены поля с урожаем, у некоторых даже замки разрушены. Если удасться обеспечить мир, то он вытрясет из Ланнистера столько еды и золота, сколько сможет, его знаменосцы должны пережить зиму. Ведь он лорд и, как лорд, должен думать о своих людях.
Бринден ещё раз оглядел приведенные в порядок записи. После нескольких дней кропотливого труда, все записи с информацией о долгах, займах и тратах были приведены в должный вид и многое прояснилось. Талли радовался, будто ребенок, когда их с мейстером потуги увенчались успехом. Жаль, конечно, что многие знаменосцы не в силах вернуть золото, однако по заложнику послать в Риверран могут почти все.
Поужинать он решил в обществе своей пленницы. Она одна оставалась верна себе и нисколько не изменила своего отношения к нему. По крайней мере, она не льстила и не пыталась быть тактичной. Поначалу Бринден считал, что просто хочет эту женщину, что было весьма естественно. Однако постоянные мысли о ней не ограничивались мечтами о постели. Скорее наоборот, он просто хотел быть с ней, говорить, что-то обсуждать, молчать — да что угодно! Странные мысли, от которых становилось стыдно. За ужином он решил поделиться с женщиной своими… опасениями и сказать о возможном их браке. Конечно, он понимал, что она может высмеять его, однако молчать было бы бесчестно.
Он смотрел, как леди Дженна с аппетитом поглощает цыпленка и гадал, как подступиться к странной теме. Разговор не клеился.
— Талли, говори уже или ешь. Мне не нравится, когда ты на меня пялишься, пока я тут терзаю эту курицу.
— Да, я хотел кое-что сказать. Это несколько странно.
— Я тебя внимательно слушаю. — Она вытерла пальцы и подалась вперёд, всем своим видом изображая внимание.
— Раньше я всегда знал, что мне не нужны женщины. Я о них совсем не думал. Леди или нет — они все были для меня на одно лицо. Я ничего не чувствовал. — Он сделал паузу, делая большой глоток вина. — А теперь всё иначе, я слишком много думаю о… об одной женщине. И мне хочется больше и больше.
Дженна усмехнулась и взмахнула рукой.
— Талли, ты влюбился. Пекло, мой брат как-то говорил почти теми же словами. Бедняга, он так страдал!
— А что случилось потом?
— Он женился и они теперь счастливы. Ну, как счастливы… Одного их сына зарезал Карстарк, но в остальном точно счастливы. — Дженна пожала плечами, складывая руки на груди. — И кто эта несчастная? Какая-нибудь милашка из здешних служанок?
— Нет. Она… Она женщина.
— Да что ты!
— Я имел в виду, что она леди. — Бринден совсем стушевался, не зная как быть.
Она не понимает, что он говорит о ней? Может и хорошо? Может, стоит отпустить ее и не позориться? Она наверняка будет несчастна с таким, как он.
— Она замужем?
— В каком-то смысле.
— Так признайся ей! Я бы так и сделала.
— Вы понимаете меня, миледи?
— Да. И засунь свою «миледи» куда-нибудь поглубже. Хоть я и тучная старуха, но у меня все ещё есть имя. И довольно красивое, надо сказать.
Бринден невольно улыбнулся. Да, очень красивое и мелодичное.
— Так вот. Ты мужчина, а значит тебе проще. Признайся ей, ты лорд, а значит можешь вести себя как идиот и никто тебе ничего не скажет.
— Но я стар и…
— Брось, это совсем не важно. Я вот старая, мне, как женщине, уже не к лицу это всё. С тобой другое дело. Да, ты уже изрядно потасканый и пожеваный, но кого это волнует?
— Я хочу жениться на… на этой женщине.
— Женись, кто тебе мешает? Или она из твоих врагов?
— Да. И она не совсем молода, может не захотеть снова выходить замуж.
— Все равно женись. Хотя постой. Я её знаю? Дай я угадаю кто она!
Бринден понял, что попал в ловушку. Вино, хоть и было разбавлено, пьянило и здорово развязывало язык. У Дженны азартно заблестели глаза, хмель подействовал и на неё.
— Итак, давай сразу. Это Дорна, да? Не молода и замужем. Хотя нет, так не интересно…
Спустя один мучительный, хоть и разбавленный водой, штоф, леди Дженна сдалась. Бринден считал чудом, что она его не раскрыла. Врать он не хотел, но и прямо признаваться было неловко.
— Талли, я всех перебрала. Вспомнила даже тех, кого не знала. Давай говори, кто она. Я же иначе не усну.
— Нет. Я не скажу.
— Тогда начинаем с начала! Итак, я ее знаю, она почти замужем, у нее есть дети и она с Запада. А если учесть, что почти все мои ровесницы — вдовы, поиск затрудняется. — Дженна откусила небольшой кусочек яблока и задумалась, — Талли, а сколько у нее живых детей?
— Трое. — С сомнением протянул Бринден.
— А… Тогда всё просто. Это Дорна, да?
— Нет же!
— Но кроме неё остаюсь только я.
Повисло молчание. Будь Бриндену пятнадцать, он бы попытался убежать или сделать вид, что уснул. Увы, ему было далеко не пятнадцать. Признание, вырванное из него с тяжелым скрипом, теперь болталось в воздухе. Несмотря на болезненное томительное положение, он чувствовал себя гораздо лучше и легче. Как будто из горла у него вытащили что-то похожее на здоровенный цветок, который своими колючками цеплялся за глотку и мучал его уже много дней.
Они больше не проронили ни слова. Талли чувствовал, что всё испортил. Нужно было уйти, а не играться тут. Теперь он больше не сможет вот так запросто ужинать с ней. Идиот! Вот уж точно, боги не дали разума, прав был Хостер. Бринден торопливо поднялся из кресла и уже направился к двери, как Дженна остановила его. Рука, что держала его, была тёплой и сильной. Она с усилием развернула его к себе лицом и медленно, будто ребёнку, проговорила:
— Талли. Я понимаю тебя. И если тебе будет легче, я разделяю это унизительное чувство. А теперь ступай, мне дико хочется спать.
Бринден сам не заметил, как его легко вытолкнули за дверь. Он с трудом осознавал, что именно произошло. Она разделяет его чувства. Она всё знает. Пекло! Он совсем не так представлял себе этот разговор. Он хотел, чтобы она думала, что этот союз исключительно политический. Теперь же она знает о его чувствах, а он не знает, согласна она на брак или нет. Отлично, лорд Талли, так держать. Трудно представить более глупое положение.
***
Лорд Тайвин гордо возвышался над спутниками, сидя на своём боевом коне. Массивные доспехи делали его ещё больше и внушительнее. Рядом ехал Киван, погруженный в свои мысли. По правую руку от Тайвина ехала леди Арья, повезло, что Бейлиш узнал ее тогда, в Харренхолле. Девочка была умна и непосредственна. Сейчас она легко улыбалась, видимо в предвкушении скорой встречи с родными. Чуть поодаль, рядом с повозкой леди Сансы, ехал Джейме и эта его… спутница. Леди Бриенна. Сын в последнее время от неё не отходил. Видимо отсутствие руки здорово повредило его рассудок, он всё твердил о долге, чести и данных клятвах. Радовало только, что он все же отказался от проклятого белого плаща и теперь сам выбирал себе невесту. Тайвин сохранял внешнюю холодность, однако в душе радовался. О, боги, его мальчик женится, Ланнистеры будут жить. Наверно, на его месте, лорд Титос бы плакал от счастья.