Я прислоняюсь к столу и касаюсь ее плеча.
— Лилли, почему ты не сказал мне? — спрашиваю я
— Никто не знал. До сих пор. — Ужас, написан на ее лице, когда она поднимает голову.
— Никто?
— Знали только Молли и Джордж. — Она качает головой. — Потому что они были там.
— Но ты не подумала, что я заслуживаю того, чтобы знать нечто подобное? — говорю я категорично.
Ее глаза встречаются с моими.
— Нет, пока нет. Это мои проблемы, — говорит она холодно.
— Поэтому я должен узнать, в то же время, как и весь остальной мир!? — Я пытаюсь подавить вспышку гнева.
— Тео, это не твое дело. Это не то, что тебе нужно знать. Я выбираю, что рассказывать тебе, это мой выбор. — Ее голос низкий и далекий. Я почти вижу тот момент, когда занавес опускаются, блокируя меня, как будто я никто, а не парень, который готов ходить по горячим углям ради нее. Я знаю, что ей больно, но бл*дь, меня убивает, что она не впускает меня в свою жизнь.
— Иисус Христос, Лилли, это не просто пикантная информация, это важно. Если бы я знал, я мог бы сделать так, чтобы это не попало в газеты. — Я запускаю руки в волосы, и начинаю ходить по кабинету. — Почему ты должна быть чертовски уклончива все время?! — Я кусаю внутреннюю часть щеки, пытаясь успокоиться.
— Я не нуждаюсь в тебе, чтобы защитить меня, Тео. Я не нуждаюсь ни в ком. Отвали и иди играй роль пещерного человека в другом месте, — визжит она.
Мой темперамент берет верх и выходит из-под контроля
— Бл*дь! — Я запускаю мой кулак в ближайшую стену, оставив дыру в гипсокартоне. Сжимаю зубы и делаю глубокий вдох, прежде чем повернуться к ней. Ее глаза сверкают от ярости, готовые к битве. Что-то во мне ломается. — Отлично, Лилли. Знаешь, чертовски отлично. Ты все равно не расскажешь мне ничего. Довольно всей этой лжи и секретов. Эти отношения такая херня! — Я разворачиваюсь и ухожу. И не останавливаюсь, пока снова не оказываюсь на заднем сиденье такси.
Жгучая ярость уступает место чему-то другому. Когда я по крупицам собираю все знания о личной жизни Лилли, вижу женщину, которая сломлена. Чувствую, как теряет доверие к миру, беззаботная, веселая женщина, какой она могла быть, и боль, которую доставили ей эти трагические события. Я хочу забрать ее боль и держать ее в своих объятиях.
Неважно, насколько сильно стараюсь, но я не могу отпустить, я не могу забыть боль и предательство, которое я чувствую из-за ее недоверия ко мне. Боже, я такой эгоистичный мудак.
В течение часа после моего ухода из ее офиса, я звоню Лилли, чтобы извиниться. Меня перебрасывает на автоответчик, и я снова звоню, тот же результат. Я названиваю пятнадцать раз в течение трех часов. Ничего. В конце концов, я звоню в офис Уокера, но он говорит мне, что она уехала домой на остаток дня.
***
Я подъезжаю к квартире Лилли и вижу «Мазерати» припаркованный на стоянке. Она должна быть дома.
Я нажимаю на звонок несколько раз, прежде чем кто- то отвечает:
— Алло?
— Лилли?
— Нет, это я, Молли, — ее голос тихий.
— Она там? — Отчаяние просачивается в мой голос.
— У нее было тяжелое утро. Она задремала.
Я прислоняю голову к двери в поражении.
— Я действительно облажался, — говорю я спокойно.
— Да. Слушай, дай мне пять минут.
Трещит динамик, и она отключается.
Несколько минут спустя Молли открывает дверь и выходит.
— Давай прогуляемся. — Она спускается вниз на тротуар, я медленно поворачиваюсь и следую за ней в оцепенении. Мы пересекаем дорогу в Холланд-парк.
Мы прогуливаемся некоторое время, прежде чем я нарушаю молчание.
— Как она? — спрашиваю я.
— Хорошо, учитывая все обстоятельства. Она сильная, ты это знаешь. — Ее взгляд теплеет, когда она рассказывает о своей подруге.
— Да, — шепчу я. — Я был полный придурок утром. — Чувство вины сжимает меня до боли.
Она кивает.
— Да, насколько я поняла, ты был полным мудаком. — Она улыбается.
— Я не знаю, что делать. Думаю, я был просто зол, потому что она не рассказала мне, — я ищу ее взгляд.
— Я знаю. — Она ободряюще кивает мне. — Но ты должен понимать, что она прошла через многое. Жесткая оболочка Лилли является результатом необходимости быть сильнее. Лилли очень рано, слишком рано, узнала, что мир жестокое место, и люди могут быть очень жестоки. Лилли, которую ты знаешь, — просто защитная оболочка для человека, который есть под ней. Она хотела сказать тебе, я думаю, но просто пыталась найти подходящий момент. Она никогда об этом не говорит, ни с кем.