Тогда я подвернула ногу, и Кирилл, смеясь, просто забросил меня на плечо, как пушинку и нес до самых дверей, — а это, на секундочку, больше чем полтора часа дороги! Которые пролетели для меня, как один миг, и за которые я тихо млела, очень стараясь, чтобы Кир не заметил как у меня кружится голова… И, главное, — от чего…
И еще был один раз, когда Игорь столкнул меня в воду.
Мы просто дурачились, но это оказалось для меня так неожиданно, что я не успела среагировать и, бултыхнувшись, пошла ко дну. Воды тогда наглоталась, а он меня вытащил и сделал искусственное дыхание и понес на руках домой, матеря Игоря так, что я то и дело краснела. Сказал тогда, что не отдаст меня такому придурку, сам отнесет домой.
А я…
Я готова была еще десять раз утонуть, лишь бы снова почувствовать прикосновение его губ к своим, лишь бы он снова меня нес на руках, так нежно, так бережно прижимая к своей огромной груди…
Он снился мне по ночам, — и эти сны были совсем не целомудренными…
В них друг брата прижимал меня к себе по-настоящему, проводил ладонью по щеке, перемещаясь пальцами на губы…. Долго, до дрожи во всем теле гладили их, заставляя меня тихонько стонать, а после прижимался горячими губами, сжимая грудь, скользя руками ниже…
Я просыпалась вся пунцовая от стыда и возбуждения, с дрожью во всем теле и такая влажная между ног…
И после этих снов краснела, встретившись с Киром глазами, — как будто он мог о них узнать, понять, о чем я мечтаю, пусть даже в своих снах…
Мне казалось, что я для него — распахнута настежь. Что он знает обо мне все, — стоит ему только посмотреть на меня.
Но, увы. Кир совсем не разделял моих чувств.
И, кроме редких случаев, держался на расстоянии, а то и вовсе избегал меня.
Я для него была малявкой, всего лишь младшей сестричкой его друга.
Он никогда не видел во мне девушки и даже часто дразнил и задирался, как с мелочью.
А я — отдала бы все на свете ради того, чтобы быть с ним!
Глава 4
Второй моей бедой было то, что мои планы на жизнь совсем не совпадали с планами родителей.
Они хотели, чтобы я уехала поступать в столицу, выбрала себе специальность и пошла в преподаватели.
У меня же была совсем другая мечта- я просто обожала готовить и мечтала, что стану шеф-поваром какого-нибудь престижного ресторана, а после, когда-нибудь и открою свой собственный! Да и куда бы я смогла уехать, если весь мой мир, в лице Кирилла, оставался здесь?
Войны с родителями продолжались каждый день, весь мой последний год учебы в школе.
В итоге я все-таки отстояла свое право, и мы договорились.
Я поступила на вечернее обучение в высшую кулинарную школу и одновременно на иняз педогогического. Где, конечно же, мне тоже было полегче, поскольку именно там работал и мой отец. И, пусть поблажек мне особенных и не делали, но иногда могли закрыть глаза на пропущеные последние пары, с которых я сбегала на свою любимую кулинарию.
В общем, вся моя жизнь была довольно радужной- ни особых проблем, ни особых бед.
Да что там- это была совершенно счастливая и беззаботная жизнь!
Только поняла я это только потом.
Когда она резко и так жестоко закончилась, оборвавшись в один миг!
Три месяца назад родители погибли в автокатастрофе.
Сразу — и насмерть, оба, их даже не успели довезти до больницы.
Я просто оцепенела от невозможности того ужаса.
Нет! Это не могло быть правдой!
Их хоронили в закрытых гробах, на опознание ездил Игорь, и я, так и не видев родителей мертвыми, так до конца и не могла поверить в то, что все — на самом деле, что их больше нет!
Каждый миг вздрагивала, — казалось, вот сейчас повернется ключ в замке, и они войдут в квартиру, как всегда, смеясь над чем-то и таща пакеты в покупками, а я, как обычно, утащу эти пакеты в кухню, говоря им, что приготовлю ужин, после которого они уже не будут сомневаться в том, что я — просто прирожденный кулинар!
Каждый раз нервно посматривала на телефон, ожидая, что сейчас раздастся знакомая мелодия звонка, которую я установила на родителей, и родной голос спросит, как у меня дела и когда я уже буду дома.
Сто раз заглядывала в телефон постоянно проверяя в пропущенных. И так и не находя среди них самого главного звонка…
Я не могла. Не хотела, просто не могла поверить, что все — кончено, что их больше никогда не будет! Это невозможно! Такого просто не может быть!