В ответ Трандуил молча поцеловал ее, притянув к себе — это тоже был недопустимый жест, но они были сейчас наедине в их покоях и могли позволить себе что угодно.
— Не сомневайся, я в состоянии постоять за себя. Лишь бы ты была счастлива со мной, — в перерыве между поцелуями шептал Трандуил.
Он лег рядом, рассеянно поглаживая ее плечи и грудь, и любуясь темной, но словно мерцающей кожей — за то время. что он провел тут, оттенки тьмы становились все более различимыми.
— Войди! — раздраженно крикнула Ксанис, отойдя от Трандуила.
— Великая мать! Наши разведчики поймали белого альва и странного дворфа в западных коридорах.
Глава 9
"О Эру, за что мне все это!" — подумал Трандуил. Несмотря на все напускное спокойствие, на самом деле он крайне разволновался, едва услышал эту весть:
— Я должен их видеть, госпожа.
Ксанис молча кивнула, соглашаясь. Они отправились в зал, куда привели пленных. До последнего альв надеялся, что его предположения ошибочны. Но стоило ему приблизиться, как сомнений не осталось: перед Трандуилом стояли его обожаемый сын и неизвестный гном. И при всей неприятности обстановки, эльф не мог не радоваться встрече с Леголасом. Он тут же бросился обнимать сына, нарушая все правила приличия, пытаясь сдержать лишние слезы. Ксанис же ничего ему на то не высказала, остановив было уже бросившуюся на помощь стражу. Пусть порыв Трандуила был не слишком уместным, но все же он мужчина и некая несдержанность ему позволена.
И лишь спустя добрый десяток минут Великая мать решила прервать столь неуместное веселье от объединения семьи:
— Отойди, Тхандаил! — приказала Ксанис, махнув рукой, звеня браслетами. И когда муж с явной неохотой вернулся и встал слева от ее трона, она продолжила: — Кто вы такие и зачем вторглись в наши владения?
Светлый альв поклонился, однако явно ничего не понял, а дворф со встопорщенной бородой ответил:
— Мы, милостивая госпожа, разыскивали отца моего друга, и нашли его только что. Надеюсь на вашу милость и на то, что ты не лишишь нас жизни.
— А твой друг нем? Почему ты говоришь за него? — перешла на квенья Ксанис, показывая, что способна изъясняться с юным альвом.
— Я требую немедленно отдать мне моего отца, или я приведу сюда армию! — гневно начал Леголас, но скоро понял, что в условиях превосходящих сил подобные угрозы расточать недальновидно, и потому, под наигранно-удивленную реакцию Великой матери, быстро сменил тон на более дружественный: — Мне сказали, что мой отец исчез, и едва я окончил войну, как явился его поиски. Мы нашли ходы сюда, и вот я здесь. Отпустите его добром или за плату, прошу.
— С чего ты решил, что я держу твоего отца силой?
— Но... Отец, разве ты свободен? Отчего тогда не вернёшься? Мы глубоко скорбели по тебе!
Трандуил смутился ненадолго. Возможно, впервые в жизни, он не знал, что ответить, что бы и не оскорбить Ксанис и не оттолкнуть от себя сына.
— Леголас. Ты уже не эльфенок и многое повидал, а смелостью и великодушием не уступаешь мне. Пришло твое время, сын, править Зеленолесьем. Я же чувствую, что мое место здесь.
— Но отец...
— Не сомневайся в себе, Леголас.
Видя по ошарашенному лицу юного альва, что беседа отца и сына прошла не совсем так, как хотелось бы, Ксанис пожалела, что не знает синдарин и не может понять, что именно говорили эльфы. Но это не отменяло того, что необходимо было позаботиться о гостях:
— Антре, — тихо позвала брата Ксанис. — Выдели нашим гостям покои и поставь рядом стражу, но ненавязчиво. Так, чтобы не бросалось в глаза. И дай возможность Тхандаилу поговорить с ними. Будет кто возмущаться — заткнуть. Ведение Великой матери. Всех несогласных отправляй ко мне.
— Будет исполнено, Великая матерь.
Трандуил навестил Леголаса в выделенных тому комнатах. Помещения, выделенные Ксанис были достойными своих гостей. Пусть они и уступали хозяйским, но Трандуил достаточно хорошо успел изучить дом, чтобы понять, что это лучшие покои из тех, что предназначаются посетителям. Уже за закрытыми дверями альв позволил себе вновь взять обнять и сжать ладони сына в своих. Счастье мужчины было не передать словами. Омрачало его разве что то, что королевич с недоверием оглядывал отца и его странные одеяния:
— Что случилось, ада? — спросил он. — Подземелья, что так отвратительны, манят тебя? Почему ты решил добровольно стать узником?
tab>— Леголас, я нашёл здесь новый стимул к жизни и новую спутницу. Знаю, как ты отнесёшься к тому, что я осквернил память твоей матери, но память о ней навсегда останется со мной. Но печаль и любовь давно притупились, освобождая место для чего-то нового в моем сердце. Твоя воля судить меня или нет, но я нашёл здесь новую семью.