— А где Арох? Трэн сказал, что он нашёлся! — Коган совсем по-ястребиному смешно дёрнул плечом.
— А больше Змей ничего не сказал? Сами найдите его.
Коган и Стримбор огляделись. Волк стоял чуть поодаль, всё ещё держа на руках Яночку и не глядя на товарищей. Те переглянулись и отправились к стрелку.
— Арох?.. — Стримбор тронул Волка за плечо.
Он вздохнул и повернулся. Полыхнули зеленью глаза, Коган весело подпрыгнул и сгрёб Волка вместе с девочкой в объятия.
— Арох! Это правда ты! Ты живой!
— Эй, а ну, отпусти его! — возмутилась Яночка. — Ты же меня раздавишь!
— Это что за чудо? — восхитился Коган.
— Не чудо, а Яна! И то, что ты бог, не даёт тебе право меня раздавливать! Вот Арох — тоже бог, но он же меня не давит!
— Ну, извини, — поднял руки Коган. — Я просто очень рад брату!
— Арох? — Более рассудительный Стримбор не отрывал взгляд от Волка. — Что с тобой стало? Я не вижу…
— … моей божественной сути? — Первые слова Белого Волка отдавали горечью. — Да, Стрим, я не полноценный бог. Я потерял её.
Бог-ветер пошатнулся как от удара, а порывистый бог-ястреб прижал кулаки к груди, словно испугался за свою бессмертную суть. Арох опустил голову, и Яночка обняла его за шею.
— Волчок, ну это же не делает тебя плохим! — жалобно сказала девочка. — Ал обещал, что мы отыщем твою суть, он же знает, у кого она спрятана!
— Эх, малышка, — с ласковой улыбкой вздохнул бог-волк, — я тебе уже говорил, какая ты замечательная?
— Говорил, говорил. Но мне всё равно нравится слушать.
— Арох… — Стримбор оттянул застёжку плаща, будто она давила ему на горло. — Расскажи нам, что произошло… Мы всё сделаем, мы поможем…
— Хорошо, — вздохнул Волк. — Только позовите и Трэна. И пошли присядем, рассказ будет долгий.
Альтис обернулся, и Арох кивнул ему, уводя богов в сторонку.
— Ал, смотри! — Марья, прильнув к своему демону, кивнула в сторону принесённых богами людей.
Альтис посмотрел. Аллодис судорожно прижимал к себе двух белобрысых кучерявых близняшек лет десяти, а красавица жена обнимала его и плакала. Нангерат держал за плечи подростка лет четырнадцати и что-то быстро говорил, лицо его кривилось от муки и радости, а рядом стояла стройная женщина. Кенровер, Дартан, Лиртог обнимали своих детей и жён. Кроме того, рядом с Дартаном оказался младший брат, а с Лиртогом — старшая сестра.
Но двое стояли в стороне и растерянно оглядывались. Молодая девушка поддерживающая усталую беременную женщину.
— Грань и Когорта! — мрачно процедил демон и направился к стоящим. — Кто твой муж, женщина? — спросил он на нимадоргском, остановившись напротив матери и дочери.
— Теол Тур Леккар. Только я его здесь не вижу, — растерянно ответила женщина, к удивлению Альтиса, на чистом сильенском.
Альтис выдохнул сквозь сжатые зубы, опустил голову.
— Как ваши имена?
— Я — Дара Тур Леккар, а это моя дочь — Кара, — тихо ответила женщина, начиная понимать.
— Я убил вашего мужа и отца, — медленно произнёс Альтис, и Кара заплакала, прижавшись к матери. — Я обещаю, что о вас обеих позаботятся.
— Почему? — всё так же тихо спросила женщина. — Почему ты убил его, и… кто ты? Человеку не под силу было справиться с Теолом.
— У меня не было другого выхода, иначе бы твой муж убил меня. И я не человек, — ответил Альтис, поднимая голову. Женщина вгляделась в его золотые глаза. — И не бог, как ты подумала.
— Разве… Неужели… Демон? Но твои глаза…
— Ты наблюдательна, Дара Тур Леккар. Меня называют Альтис Пламенный.
Женщина пошатнулась и начала падать, прижав к животу руки. Марья, всё время стоявшая позади любимого, метнулась вперёд и подхватила беременную.
— Риман! — позвала она. — Сюда, скорее!
Мастер прибежал на зов, и они вдвоём засуетились над женщиной. Марья, унимая ложные схватки, подняла искажённое яростью лицо:
— Ал, башкой тебя об Грань! Ты вообще думаешь, прежде чем говорить? У неё тяжелейшая беременность с осложнениями! И двойня!..
— Да тут-то я в чём провинился? Я ей детей не делал!
— Я тебе покажу сейчас «детей»! Иди с глаз моих, пока я тебе молнией не засветила!
— Любимая, не злись, тебе не идёт!
— Скройся, дурной ты демон!
Увернувшись от миниатюрной молнии, Альтис отошёл подальше. Да, пожалуй, стоило помягче говорить с этой Тур Леккар… Или вообще поручить разговор Марье, а ещё лучше — некромантам.
Альтис поглядел в сторону компании богов. Те сидели в тесном круге, и Арох негромко рассказывал свою печальную историю. На его руках всё ещё сидела Яночка. Алина с Кариной тоже о чём-то тихо говорили в сторонке от всех. Девушка держала мать за руку и, видимо, в чём-то убеждала.
Парень почесал в затылке и отправился к Дантэ с Дартургом и Фениксом.
— Советник, магистр, маршал! У меня тут вопрос возник. Как дальше поедем? Или переночуем уже на берегу?
— Думаю, на берегу не стоит, — покачал головой магистр. — Некоторые прибывшие в плохом состоянии.
— Да и о ловце забывать не стоит, — добавил маршал.
— У меня в Исгарде имение, — вставил своё веское слово советник. — Там, во-первых, места на всех хватит, во-вторых — тепло, сухо, чистые постели без клопов и есть парная с бассейном…
— Весомый аргумент, — улыбнулся Ал.
— Я бы даже сказал — увесистый, — мечтательно закатил глаза Дартург.
— Неженки цивилизованные, — хмыкнул Феникс.
— Вот только у нас лошадей опять не хватает.
— Н-да… это проблема.
Четверо задумались.
— У Стрима есть воздушная колесница, — припомнил Альтис. — Небольшая, да и пользуется он ей редко. Но человек семь туда поместить можно. А у Трэна всегда неподалёку есть хотя бы пара златогривых.
— А они не откажут? — встревожился Дантэ.
— Кому? Мне? — удивился Альтис. — С чего бы это Стрим и Трэн мне отказывали?
— Ну, как-то непривычно, всё-таки… с богами на «ты».
— Я этих богов знаю с малолетства. Мы с Литисом, Трэном и Арохом ещё пацанами с удовольствием гоняли морских нянек-ламий и русалок. Нас всех четверых в рядок одним ремнём воспитывали… — Демон весело хохотнул. — Вот Стриму никогда не доставалось ни розгами, ни ремнём. Разве что так, на словах вразумляли. И Кога не особо наказывали, уж очень хорошо он невинным прикидывался! А нам, особенно мне и Ароху… Весёлое было время!
Феникс невольно улыбнулся и посмотрел на богов другими глазами. Бессмертные редко по-настоящему взрослели. Иначе жизнь переставала быть для них увлекательной, а сотни лет скуки… Взвоешь и сам к Кошмару в пасть полезешь!
— Ал, а почему ты и боги разговариваете только на серебряном языке? Ваш родной язык — изначальная речь, верно ведь? — спросил Дантэ, с любопытством взглянув на демона.
— Ты что, издеваешься?! — вытаращился на советника Пламенный. — Изначальная речь — это же не язык, а инструмент для перекройки мироздания! На нём безопасно говорить разве что на Велиморе, да и то — не факт! Ведь каждое моё слово в материальном мире будет звучать как заклятие, подчиняя себе материю! А ты знаешь, как это тяжело — ничего не нарушить и не вызвать просто парой бранных слов катастрофу?! Себе дороже, я лучше на человеческом языке пока поговорю!
— Но люди же, бывает, говорят на изначальной речи и просто так! — выразил своё сомнение Дартург. — Ведь у нас изучают речь во всех академиях и университетах. Даже в школах!
— Люди! — фыркнул Пламенный. — Люди, а не бессмертные изначальные! У нас же право на созидание-разрушение в крови! Сейчас, конечно, мир уже устоялся, не то что раньше… Но я бы не стал рисковать.
Маршал перевёл взгляд на колдунов и увидел, что те, оставив родных, направляются в их сторону.
— Не нравится мне это, — вздохнул Альтис, тоже глядя на нимадоргских союзников. — Ох, не нравится…
И пошёл навстречу.
— Командор…
Мрачные колдуны обступили Альтиса. Если остальные ещё как-то держались, то Аллодиса изрядно колотило, что было заметно. Говорил именно он: