Ирие встрепенулся. В этой части королевства находилось графство Фиор, что там понадобилось королевской армии?
Анита настороженно вскинула брови, переглядываясь с подоспевшим Ромарио.
— У короля под боком орден сопротивления, а он кидает людей так далеко от столицы? — недоуменно протянула она. — Какой в этом смысл?
— Может быть, у них неверная информация, и они думают, что мы уже за пределами столицы?
— Я, конечно, понимаю, что многие из нас считают высший свет безмозглыми тупицами, но это определенно не так, — фыркнула Анита и взглянула на все еще напряженного Дино, никак не проявляющего интерес к разговору. Кажется, он даже не слышал, о чем речь. — Там находятся несколько баронетов и… Фиор? Они преследуют Джессо?
— Бред какой-то. Неужели он важнее, чем орден сопротивления, устроивший переполох в Колизее?
Ирие нервно закусил палец. Бельфегор, конечно, был тем еще самодуром, но серьезные проблемы разрешал оперативно и без особых потерь, так чем он сейчас занимается? Вместо того, чтобы искать повстанцев, решил преследовать бывшего вассала?
— В любом случае, это играет нам только на руку. Мы готовились к стычкам с солдатами, но теперь появилась отличная возможность их избежать, — заключил Ромарио. — Дождемся разведчиков с границы и выдвинемся, если они не принесут плохих вестей.
Анита серьезно на него посмотрела.
— Думаешь, что это может быть ловушкой? Пустить ложный слух, а самим затаиться и напасть на нас, когда мы этого не будем ждать?
— Все возможно, но я надеюсь, что это не так. — Ромарио похлопал Дино по плечу, и тот поднял на него тревожный взгляд. — Соберись, скоро мы уходим. Ты должен будешь пойти впереди, показать, что именно ты лидер, ладно?
— Может… может быть, ты с этим справишься лучше? — неуверенно предложил Каваллоне, но Ромарио покачал головой.
— Он сделает, не волнуйся, — вмешалась Анита и одернула Дино за рукав. — Все будет в порядке, удача на нашей стороне — ты сам слышал. — Она погладила его по щеке, улыбнувшись, и встревожено огляделась. — Посмотрю, все ли собрались. Найди меня позже.
Анита удалилась вместе с уставшими разведчиками, решившими немного отдохнуть перед очередным долгим и трудным походом. Дино тяжело вздохнул и сел на поваленное бревно, устало закрывая ладонями лицо. Ирие решился выйти и сесть рядом с ним.
— Это… было жалкое зрелище, да? — глухо спросил Дино, невесело усмехаясь. Было жаль его, но сказать ему ободряющее «они ошибаются!» язык не поворачивался.
— Орден бы никогда не пришел к такому влиянию без тебя, — помявшись, произнес Шоичи и потер затылок, чувствуя себя неловко. Не думал он, что ему придется когда-нибудь утешать лидера сопротивления. — Ты всего год назад был обычным человеком, а сейчас стоишь во главе людей, с которыми приходится считаться. Которых боятся, которых уважают. Я крутился в высшем обществе последние несколько месяцев и слышал о тебе столько, что кажется, будто я знаком с тобой уже сто лет.
— Хм… а теперь так не кажется, видимо. Все в порядке, я понимаю, что… все порчу, как всегда, но просто так развернуться и уйти я тоже не могу. Это словно… я проигрываю самому себе.
Ирие не нашел, что ему ответить: он-то в такой ситуации никогда не был и надеялся никогда не оказаться, поэтому повисло напряженное молчание.
— Вы… ваша жена рассказала же обо всем? Ну, о том, что бы забыли… О Хибари?
— Да… к сожалению. Я сказал ей, что рад тому, что в голове немного прояснилось, и, быть может, это действительно полезно, но… мне кажется, что стало только хуже. Понимаешь, когда я увидел Хибари, я обрадовался — действительно. Просто… теперь мне просто мерзко.
— Но вы ведь любите его, нет? Я… знаю только на словах Мукуро, но это ведь так. Вам нужно было уйти с ним…
— Я люблю свою жену, — отрезал Дино, хрустнув сжатым кулаком. — Я бы ее не бросил! Точнее, я так думал… Я просто не понимаю, что со мной происходило — мое поведение противоречило здравому смыслу! Да, я что-то почувствовал, когда говорил с Хибари, и на какой-то момент мне хотелось пойти за ним, но… я ведь не помню. Его, себя, наши отношения. Нет больше того, что связывало бы меня с ним. Но я помню Аниту, я помню нашу свадьбу, как тяжко мне приходилось добиваться разрешения ее родителей на брак, и помню, как сильно ее любил. И неважно, что там было в прошлом, которое для меня пропало.
Ирие слушал его и вдруг понял, что его беспокоило больше всего. Пусть он не терял память, но его ситуация была схожей.
С самого первого дня вольной жизни что-то подтачивало его радость и упоение, и только сейчас он осознал, в чем дело. Каваллоне отрицал свои чувства, полагаясь на свою память, а он отбрасывал в сторону воспоминания, полагаясь лишь на логику происходящего и отголоски застарелых обид.
На самом деле, его плен закончился очень давно: когда Бьякуран перестал запирать его дверь, когда перестал причинять боль… когда стал обращаться почти как с равным. Когда появились моменты, которые хотелось запомнить.
Ирие был настолько ошеломлен своим открытием, что не сразу вернулся к настоящему, в котором Бьякуран преследовался королевскими солдатами и был приговорен к смерти.
— Он что-то знает… — произнес он тихо и вдруг вскочил. — Джессо что-то знает или сделал что-то, из-за чего король впал в бешенство! Должна быть причина тому, что все внимание переключилось на него.
— Ты о чем? — забеспокоившись, поднялся Дино и мягко опустил руки на его плечи, заставляя перестать метаться и замереть на месте.
— Бьякуран-сан меня прогнал, сказал, что я ему надоел. Когда он отказался от присяги, я понял, почему он так поступил. Пусть это прозвучит слишком самоуверенно, но я думаю, что он хотел оградить меня от возможных последствий. Он… король не мог так разозлиться только по этой причине, скорее, это его только позабавило. Король куда более заинтересован Мукуро и было более вероятно, что он будет преследовать именно его, а не Джессо, так почему бы ему поступить совсем иначе? Бьякуран-сан что-то знает, что-то, о чем говорить нельзя, что может представлять угрозу для короны… или лично короля. Других причин просто нет.
— Но ведь глупо идти на Фиор в таком случае. Джессо беглец и преступник, вернуться домой для него как самоубийство, разве нет?
Ирие закусил губу и вздохнул.
— Должно быть, это была идея Виллани… Бьякуран-сан бы не вернулся, да. Он бы пересек границу и сбежал в другую страну — с его характером и умом у него бы было много возможностей подняться на чужой земле, но теперь он этого не сделает. Он узнает о том, что армия идет на его графство, и не сможет это проигнорировать. Там его дом… память о… дочери и… он вернется, чтобы защищать ее. Они просто его выманивают. — Ирие осторожно убрал с себя руки Дино и взглянул на него виновато и твердо. — Для меня ничего не пропало. Я помню: плохое и хорошее, и наконец-то разобрался, чего было больше. Позвольте мне уйти.
— Ты уверен? — растерянно спросил Каваллоне, взволнованно его разглядывая. Они были почти незнакомы, но он все равно за него беспокоился. Это было так забавно, что Ирие не сдержал легкой усмешки. Пусть этот Дино было не лидером, но он был, по крайней мере, очень добрым. Может, именно поэтому он и не мог вновь стать прежним. — Что ж, я не имею права удерживать тебя здесь, ты же не пленник… Только уходи тайком, пожалуйста, — я не знаю, как отреагируют на это другие.
Ирие согласно кивнул — он был готов на все; сердце билось как сумасшедшее — от волнения или от радости. А может, от всего сразу. Ему просто нужно было найти Бьякурана раньше, и он смог бы его отговорить, рассказать о своих чувствах (хотя он сам не был до конца в них уверен)… Как ему нравится, когда он щурит глаза, улыбаясь; как нравятся его взъерошенные волосы, которые невозможно нормально причесать…
Почему всегда самое очевидное приходит в голову с таким опозданием? Если бы он смог хотя бы на мгновение вырваться за рамки «мучитель-пленник», то понял бы уже давно, что плена, по сути, и не было вовсе. Может быть, первые несколько недель и было что-то похожее, но потом… Он просто зациклился на том, как все началось, проигнорировал то, что изменилось, и не заметил того, во что все превратилось. Не заметил момента, когда все стало добровольно.