- У нас есть доктор, который ухаживает за заключенными, - с тревогой произнес Анджело. – Правда, она низкой квалификации и…
- Забудь, я справлюсь и один.
Хибари глухо простонал, когда Шамал аккуратно коснулся пореза на плече. Дела у парня плохи, мягко говоря. Почти так же, как и в прошлый раз, когда пуля застряла в его груди буквально в паре миллиметров от сердца.
- Он, что, умирает? – спросил Джо, чувствуя жар чужого тела, как собственный. – Он умрет? Что с ним?
- Может быть, и умрет, - деланно равнодушно пожал плечами Шамал. – Если ты так и будешь паниковать и трястись, то точно умрет.
Хибари, в отличие от прошлого раза, дышал не учащенно и хрипло, не трясся в агонии, - он даже не шевелился, его грудь медленно вздымалась, и сиплое дыхание почти невозможно было услышать. Его тело горело огнем, но руки и ноги совсем холодны – нехороший признак.
- Переверни его.
Анджело, осторожно перехватив Хибари за плечи, перевернул его на живот. Он едва не выронил его из вспотевших ладоней, и Кея снова глухо вздохнул.
- Потерпи, дружище, доктор тебе поможет, - шепнул Джо, не надеясь на то, что его услышат. Шамал бросил на него мимолетный взгляд и коснулся пальцами краев рваной борозды. Хибари снова вздохнул, и Анджело невольно отпрянул от Шамала, прижимая к себе дрожащее тело.
Внезапно распахнулась дверь, и неясный свет озарил высокую фигуру женщины.
- Кому тут доктор понадобился? – равнодушный низкий голос на мгновение отвлек Шамала от работы.
- Вы кто?
- Ева, я присматриваю за ребятами на нижних уровнях. Чейз сказал, я тут нужна, - она подошла ближе и с грохотом выложила на пол несколько масляных ламп. Анджело едва заметно улыбнулся. – Я тут подумала, что свет не помешает.
Шамал одобрительно кивнул, и женщина, без лишних слов, присоединилась к операции. Она удивленно вздернула брови, увидев объем предстоящей работы, и принялась зажигать принесенные лампы. Трайдент протирал все еще кровоточащие раны и все больше мрачнел. Яркий свет озарил комнату, и Ева присела рядом, готовя нитки и иглу.
- Как омерзительно, - хмыкнула она, кивая на Хибари.
- Согласен, - сухо кивнул Шамал, бросая испачканное полотенце на пол. Одна из служанок тут же подхватила его и, взяв огромную кипу таких же грязных тряпок, поспешила на выход.
Анджело промолчал и отвел взгляд, чтобы не видеть криво вырезанные буквы на покрасневшей коже.
- Я знала, что он псих, но не до такой же степени, - флегматично протянула Ева. – Анестезия?
- Обязательно, - ответил Шамал, кивнув на запечатанную склянку. – Шприц в сумке. – он помолчал.- Все мы психи, в какой-то мере. И даже я.
- В этом я не сомневаюсь.
- Господин Мукуро не сумасшедший, - отозвался Анджело и, вопреки своим словам снова отвел взгляд.
Шамал ничего не ответил. Ева приподняла голову Хибари и поднесла к приоткрытым губам горлышко бутылки.
- Думаешь? – спустя несколько минут спросила Ева, когда Анджело уже и забыл о своем высказывании. – Он вырезал на теле живого человека свое имя. Это высший показатель адекватности.
- Я не могу ничего объяснить, но господин Мукуро нормальный. А если и нет… это неудивительно. У него есть оправдание подобному… поведению.
Хибари вздрогнул и что-то невнятно промычал, когда Шамал, сжав пальцами края рваной раны, сделал первый стежок. Анджело скрипнул зубами, крепче обхватывая острые плечи.
- Вот ты это ему скажи, когда он очнется, - посоветовала Ева и, склонившись над Хибари, с трудом разомкнула крепко стиснутые челюсти и зажала между ними плотную ткань, свернутую несколько раз. Кея тотчас же впился в нее зубами, судорожно дрожа. – Он наверняка с удовольствием выслушает эти «оправдания».
Джо так и не смог подобрать слова для ответа. То ли потому, что парировать было нечем, то ли потому, что все его слова будут бесполезны. Просто он сам больше не мог обвинять Мукуро, хотя и не одобрял большинство его поступков. В конце концов, у Мукуро и правда есть оправдание своей безумности.
***
- Вы меня простите, Ваша Светлость, но я вхожу, - раздался зычный голос Чейза, взрывающийся в голове миллионом мелких осколков, и дверь тихонько скрипнула, отворяясь. – Вы еще живы?
- Если ты не заткнешься, то умрешь ты, - выдавил из себя Мукуро, показываясь из-под одеяла. – Принеси воды.
- Я ведь не прислуга, - усмехнулся тот, но все же выглянул в коридор, чтобы кликнуть служанку. – Вы не ранены? – деловито осведомился он, возвращаясь, и Мукуро, будучи не в состоянии ответить, просто покачал головой. – Честно, вы выглядите отвратно, уж извините. Перед невестой будет стыдно, наверное…
- Как Кея? – перебил его Рокудо, приподнимаясь на постели.
- Нуу… я бы сказал, что нормально, но он еще в отключке. Шамал буквально выполз из его комнаты под утро, а Анджело так там и остался спать, даже подняться не смог.
- Остался там… - эхом повторил Мукуро, хмурясь, - ясно. Что ж, меня это больше не волнует. – Он закашлялся и поморщился, потирая горло. – Черт подери, как мне плохо.
- Может, коньяку? Немножко. Для лечения.
- Благодарю, но я еще месяц, как минимум, не смогу смотреть на него, не то чтобы принимать внутрь.
В этот момент робко постучалась служанка, и Чейз быстро подскочил к ней, загораживая собой приоткрывшуюся щель, и, приняв из ее рук поднос, снова захлопнул дверь. Мукуро осушил весь графин чуть ли не одним глотком и удовлетворенно выдохнул, падая обратно в кровать.
- Неделя разве уже прошла? – спросил он, тщательно отгоняя от себя тяжелые мысли, болезненно колыхающиеся глубоко в подсознании.
- Прошла-прошла. Альберт уже занялся подготовкой ко встрече гостей, так что вы не волнуйтесь, все будет на высшем уровне. Повар готовит на троих, зная, какой аппетит у баронессы.
- Чейз. Я бы попросил.
- Простите, - рассмеялся он, - не смог сдержаться. К полудню я растолкаю Анджело, в этом тоже положитесь на меня. И… я по какой причине зашел: можете дать разрешение на обыск в деревне?
- Это еще зачем?
- Ваша Светлость, я понимаю, что вы приняли повстанцев обратно, но не у всех них могут быть добрые намерения. Я хочу провести проверку на наличие оружия. Я уже собрал отряд, осталось лишь принять ваше решение.
Не самое удачное время он выбрал для подобных вопросов. Мукуро на мгновение скривился, вспоминая Каваллоне, а потом ухмыльнулся, с интересом глядя на невозмутимо улыбающегося капитана. Чейз специально подошел именно сейчас, зная, что Мукуро не в самом добром расположении духа, чтобы проявлять благородство.
- Ты настолько ненавидишь их?
- Конечно, ведь они выступали против вас, а следовательно и против короны. Такое не прощается. И не забывается.
- Хорошо. Даю добро. И, Чейз, если что-то найдешь, - Мукуро проникновенно посмотрел на подчиненного, внезапно посерьезнев, - даю тебе свободу в своих действиях.
- Благодарю вас, вы не пожалеете.
Чейз змеей выскользнул из комнаты, и Мукуро вновь остался в одиночестве. Как только захлопнулась дверь, на него ревущим потоком хлынула болезненная усталость, плотным комком до этого томившаяся где-то в груди. За всю ночь он так и не сомкнул глаз, путаясь в своих мыслях и чувствах. То ли ему было больно, действительно больно, то ли все выгорело уже, и теперь ощущаются лишь отголоски. До него доносились приглушенные стоны Хибари во время операции – уже привычные, как всегда распаляющие даже против воли, пусть и вызваны они лишь болезненной операцией. Слышал и усталый голос Шамала уже под утро, и незнакомый женский, и насмешливый голос Чейза потом, пытавшегося поднять Анджело. Это отвлекало от тягостных раздумий, от тянущей тоски и озлобленной зависти, о наличии которой он раньше и не подозревал. Всю жизнь он всегда получал то, что хотел: будь то просто понравившаяся вещь, будь то любой приглянувшийся человек. Не всегда давалось легко, конечно, но своего он добивался, что несомненно поспособствовало возросшему чувству самоуверенности, вседозволенности. Но раньше ему никогда не приходилось ломать себя, сдерживать себя, жертвовать чем-то важным, чуть ли не частью себя. Он никогда не был милым или нежным, не умел бережно относиться к кому-либо, кроме себя, никогда не признавался в любви и никогда не умел проявлять ее. Он приложил немало усилий для того, чтобы хотя бы на миллиметр сблизиться с Хибари, но стучаться в наглухо запертую дверь долго невозможно. Она изредка приоткрывалась, но Мукуро никогда не успевал подставить руку, чтобы не дать ее захлопнуть – его всегда опережала другая рука. Дино всегда маячил впереди – Мукуро видел только его светлый вихрастый затылок и спину, обтянутую невзрачной серой курткой. Казалось, что он издевается над ним – едва Мукуро догонит Хибари, только протянет к нему руку, как Дино ставит подножку и исчезает далеко впереди. Теперь же он настолько обошел его, что не видно даже его силуэта. И догонять его Мукуро уже не собирается. Финишная черта больше не будет грезиться ему долгими ночами, а главный приз, казавшийся заманчивой золотой медалью, будто оказался куском позолоченной деревяшки – красивой, но дешевой подделкой. Если Кея умрет на боях, потерю будет легко пережить. Если выживет – будет сложнее, но он все равно справится. У него впереди отличное будущее, с любящей женой и детьми, титул виконта вот-вот падет ему в руки, и можно будет зажить счастливо, без оглядки на долг перед родителями.