— И где они?
— Патрулируют город и окрестности. Я отправил на границу один отряд и еще два в деревни, чтобы во время приема никаких помех в виде пресловутых орденов и прочей ерунды не происходило.
— А при случае чего, они просто откроют огонь по мирным жителям? — гневно поинтересовался Анджело, не выдержав.
— Не слушайте его бред. Лейтенант не в себе после того, как я исполнил свой долг.
— Мне все равно, — повел плечом Мукуро. В его планы на сегодня унятие конфликта между этими двумя не входило. — Если все произошло или произойдет в рамках закона, то все в порядке.
— Но…
— Его Светлость высказал свое мнение, лейтенант, уймитесь, — строго повысил голос Чейз.
Джо открыл было рот, как загрохотали, открываясь, ворота, и послышался оглушительный топот копыт.
— Капитан Донован! — в казарму бежал запыхавшийся гонец. — Ох, прошу прощения, Ваша Светлость, разрешите доложить? — он низко поклонился.
— Говори уже скорей.
— Трайдент Шамал прошел границу и направляется в замок.
— Шамал? Разве он не в Гредзо готовится к боям? — недоуменно спросил Мукуро.
— Да, но он сказал, что у него важное сообщение.
Мукуро даже плохо стало. Шамал всегда приносит плохие вести, когда появляется так внезапно. Как бы то ни было, но его сообщения совершенно точно относится к Хибари Кее.
— Свободен, — милостиво отпустил гонца Чейз. — К слову, Ваша Светлость. Что насчет Хибари Кеи? Может, на время приема перевести его на нижний уровень? Если хотите, я выделю даже одиночную темницу, чтобы его там не убили к чертов… чтобы его не убили.
— Думаешь, что от него будут проблемы?
Тот фыркнул.
— Разумеется. Это же Хибари Кея. Нет ничего лучше для него, чем попытаться убить вас в такой важный день.
Мукуро задумался. Кея и впрямь мог выкинуть что-то подобное, не зря же он так просился обратно в замок прямо перед началом Сезона. С того самого дня, как он вернулся, они так и не виделись. Мукуро никак не мог урвать себе немного времени на визит к любимому пленнику, но зато великодушно разрешил видеться Хибари и Дино. Это даже играло ему на руку в связи с напряженными отношениями этих двоих в последнее время. Может, так они и расстанутся окончательно.
— Не стоит. Если он и попытается что-то сделать — я его успокою.
— Слушаюсь.
Как только Мукуро вышел на улицу и приблизился к парадному входу ему навстречу вышла Хром. Лакей услужливо открыл ей дверь и протянул крохотный зонтик от солнца.
— Господин Мукуро! — радостно воскликнула она. Мукуро подал ей руку и она благодарно схватилась за его локоть, аккуратно спускаясь по ступенькам. — Вы в последнее время были очень заняты.
— Прости, я не смог уделить тебе должного внимания, дорогая, — он улыбнулся ей, и она чуть покраснела, отводя взгляд. Мало-помалу она переставала так сильно его стесняться.
— Нет, я не это имела в виду… Просто… Ты так волновался… и поздно ложился спать. Я беспокоилась о тебе.
Она с трудом отвыкала от вежливо-отстраненного обращения на “вы”, и каждый раз жутко смущалась. Это было даже мило.
Они зашли в зимний сад и устроились на витиеватой скамейке. Хром как-то чересчур аккуратно сложила зонт и положила рядом. Эти движения явно были призваны, чтобы унять нервозность.
— Завтра прием, — Мукуро положил свою ладонь на ее руку и удержал ее, когда она рефлекторно отдернулась, — и я подумал: может, завтра объявим о помолвке?
— Завтра? — испуганно ахнула Хром. — Н-но… как же… так быстро…
— Все вокруг и так уже знают, что мы с тобой поженимся, к чему тянуть? — Мукуро слегка склонился к ней. Она тут же отвернулась, и это вызвало вспышку гнева. — Хром, — позвал он, развернув ее за подбородок лицом к себе, — я не очень люблю, когда меня игнорируют.
Она, удивленная его грубости, застыла и даже не ответила, когда он ее поцеловал.
— Прости, я просто очень устал, — сказал он, едва сдерживая злость.
Хром задумчиво нахмурила бровки и легонько коснулась его плеча, заглядывая в опущенное лицо.
— Если ты хочешь, то давай скажем. Тетя очень обрадуется, так что придется запастись нашатырем.
Мукуро усмехнулся и хотел было ее еще раз поцеловать, но ему помешал звук вновь открывающихся ворот.
— Кто-то приехал так рано? — взволнованно спросила Хром, прижимая ладони к пылающим щекам. Не дай бог, кто-нибудь застукает их наедине — позора не оберешься.
— Нет, это Шамал. — Мукуро чуть слышно чертыхнулся и протянул ей руку, утягивая за собой. — Вернемся в замок, а то солнце так палит, что ты вся сгоришь.
Хром улыбнулась, с опаской все же глянув на свои открытые плечи, и пошла за ним следом.
Во дворе гарцевал оседланный конь, и Шамал передавал сбрую одному из конюхов.
— Добро пожаловать, доктор, — вышел ему навстречу Рокудо. Хром тенью отделилась от него и направилась в замок. — Вы верхом?
— Я торопился, — мрачно ответил Трайдент, даже не поприветствовав его. — Есть разговор. Где нас никто услышать не сможет?
Мукуро недоуменно взглянул на него. Что могло случиться такого ужасного, что даже невозмутимый Шамал так разозлен?
— В моем кабинете.
— Нет, не пойдет. Нам нужно туда, где меньше всего прислуги.
— Да что происходит?
Шамал огляделся и, бесцеремонно схватив его за руку, потащил на задний двор — туда, где проводили закрытые казни.
— Ты должен немедленно отпустить Хибари Кею, — уже на ходу сказал он, чуть обернувшись.
— И ты проехал столько миль, чтобы сказать мне это? — усмехнулся Мукуро. От сердца чуть отлегло. — Я уже говорил…
— Он умрет. Все там умрут, ясно?
Шамал нервно мял шляпу и, насупившись, смотрел на него как на врага народа.
— Ты настолько не веришь в него? Бери пример с меня — я даже поставил на него.
— Рад за тебя, — съязвил Шамал. — Но тут другое. Мне было бы все равно, если бы Хибари умер в бою или выиграл, но то, что там будет — это уму непостижимое надувательство. Мукуро, они собираются травить участников, ясно? Бельфегор уже выбрал победителя, остальные будут просто обессилены. Их не будут травить так, что они умрут в своих темницах, как крысы — нет. Их будут травить медленно, и они будут проигрывать уже в сражении, беспомощные из-за действия яда.
Мукуро ошеломленно слушал его и не верил своим ушам. Подобные бои проводились не раз, но такого зверства еще никогда не было.
— Пока король болен, у принца развязаны руки. Ты же его знаешь, он больной на голову и только веселиться умеет. — Шамал замолк, а потом вдруг хлопнул себя по лбу. — Потому-то меня и позвали! Конечно, а я-то думал. За прошлые заслуги, значит…
— Что?
Шамал внимательно и остро посмотрел на него.
— Неважно. Были у меня темные делишки. Что более важно, так это Хибари Кея. Ты должен его отпустить немедленно. Не позволю, чтобы этот парень, который перенес столько всего и остался жив, умер от такой хрени.
Мукуро закусил губу. Завтра приедут гости. Принц тоже будет в их числе. И Хибари должны забрать в столицу завтра. Он надеялся, что сможет перед отъездом с ним увидеться и чуток поднатаскать перед боями, но, выходит, что это уже ни черта не нужно?
— Не выйдет, — наконец ответил он. — Даже если бы я захотел, не вышло бы. Мне, если честно, все равно. Выиграет он или проиграет, я все равно его лишаюсь. Лучше пусть умрет.
Лицо Шамала дернулось, и он до боли сжал кулак, сдерживая злобу.
— Хочешь, чтобы он умер таким образом? От яда? Брось, это даже не смешно! Убей его сам, в таком случае, а я не позволю ему умереть так.
— Противоядия нет?
— Я не знаю, какой яд будут использовать, и противоядие трудно достать, даже зная, какое нужно. Если бы была другая возможность, думаешь, я бы обратился к тебе?
Какая разница? Хибари выиграет, и Мукуро его отпустит, проиграет — и Хибари все равно исчезнет из его жизни. Он не выигрывает в любом случае, так зачем ему напрягаться и придумывать ему план побега, рисковать своим титулом и даже жизнью? Это просто Кея, и пусть его защищает Каваллоне, в конце концов.
Почему-то эти очевидные и логичные выводы поглощали неуместные эмоции. Дышать стало трудно и заныло в груди. Такая смерть… Представить себе Хибари, умершего от яда, настолько же трудно, как отпустить его. Мукуро бы смирился, если бы он погиб в бою. Но он вряд ли сможет быть спокойным, если Кея умрет от какого-то яда.