Подъехав к ее дому, Люк припарковал машину под эвкалиптом. Он чувствовал себя неловко, словно подросток на первом свидании, и нервничал так, что буквально урчало в желудке. Ветер доносил до его слуха смех детишек вперемешку с лаем собаки и криками осла. Люк закричал, оповещая хозяев о своем прибытии.
— Привет! Тут есть кто-нибудь? — К его удивлению, ему навстречу, обогнув угол дома, вышла Козима, вытирая руки маленьким полотенцем.
Поверх ее бледно-желтого платья был надет кардиган цвета слоновой кости, ноги были обуты в тапочки. Темные волосы были собраны сзади, а длинные завитки, обрамляя лицо, спускались на тонкую шею. Запястья рук украшали серебряные браслеты, а в вырезе на высокой груди сверкал маленький серебряный крестик, красиво оттеняющий нежную смуглую кожу. При ее приближении Люк ощутил мягкий лимонный аромат, и ему вдруг страстно захотелось дотронуться до нее, и чтобы сдержать себя, он сунул руки в карманы.
— Вот так сюрприз, — улыбнувшись, сказала Козима. — А я как раз пекла торт.
— Надеюсь, я не помешал.
— Ну конечно же нет. Вы, кстати, можете помочь мне покрыть его сахарной глазурью.
— У кого-то сегодня день рождения?
— У Панфило. Вообще, он не очень любит дни рождения, но детям нравятся вечеринки. Они тут устроили такой беспорядок, помогая мне печь, что, боюсь, покрывать торт сахарной глазурью все же придется мне самой. А вы умеете разукрашивать торты?
— С тех пор как я последний раз занимался выпечкой, прошло, наверное, лет сто.
— А когда вы последний раз ели домашний торт?
— Совсем недавно. Я, признаться, никогда не отказываюсь от сладкого. — Люк последовал за нею вокруг дома на террасу. Беата сидела в тени, уснув с вязаньем на коленях.
— Моя бабушка уж точно не в состоянии мне помочь, — со смехом сказала Козима. — Как здорово, что вы появились, иначе пришлось бы делать все самой.
— А где ваша тетя?
— Наша Альба живет сама по себе. Когда она не в траттории, она идет прогуляться вдоль утесов или по пляжу. Она ведет уединенный образ жизни.
Люк задавался вопросом: а что, если за нежеланием Альбы говорить о замке на самом деле скрывалась ее глубокая привязанность к нему. Ведь единственный дубликат ключей от постройки хранился именно у нее. А может, таинственной посетительницей этого места была все-таки дочь Валентины?
В кухне пахло выпечкой, и у Люка разыгрался аппетит. Козима налила ему стакан лимонада.
— А знаете, неподалеку отсюда находится лимоновая роща, которая покрывает всю возвышенность. Эти лимоны как раз оттуда. — Она наблюдала за тем, как он сделал несколько глотков. — Приятный вкус, не правда ли?
— Очень.
Козима сняла фартук, висевший с обратной стороны двери, и обвязала его вокруг талии.
— Ее владелицу зовут Манфреда. Конечно же, сама она не собирает лимоны, слишком уж она стара для этого, однако всегда велит мальчишкам передать нам корзинку. Видите ли, она помнит Иммаколяту и очень любит Альбу. Манфреда знает все, что достойно внимания, об Инкантеларии и о войне. На этой ферме лежит отпечаток волшебства, — какая бы ни стояла на дворе погода, ее лимоны всегда большие, желтые и сочные.
— Я начинаю думать, что Инкантелария полна чудес.
— Так вы наслышаны о легендарных гвоздиках?
— Да, я слышал легенду о том, как однажды утром ими был покрыт весь берег.
— Вам следовало бы поговорить с Манфредой. Здесь действительно случались чудеса… Верите вы в них или нет, это другое дело. Так чем же вы занимаетесь, Люк? — Козима начала насыпать сахарную пудру в миску.
— Я проработал двадцать лет в финансовой сфере, а потом, проснувшись в одно прекрасное утро, понял, что тратил свою жизнь на однообразный труд, не приносящий мне никакого удовольствия. Да, в результате я стал миллионером, однако творческая сторона моей жизни так и осталась нереализованной. — Он застенчиво улыбнулся. — Я все еще пытаюсь найти то, что бы восполнило этот пробел.