— Ты в порядке?
— Да. Я так рада видеть тебя.
— Куда мы едем?
— Может, вдоль побережья?
— Да куда хочешь.
— Тогда туда, где мы могли бы побыть наедине. — Внезапно сообразив, где она находится, и опасаясь, что их в любой момент могут увидеть, Козима отпрянула, скрестив руки на груди. — А где твоя машина?
Они поехали вдоль побережья, крепко держась за руки, а теплый ветер, врываясь через открытые окна, обдувал их лица. Они нашли небольшой ресторанчик в маленьком средневековом городишке, в котором Козима никогда раньше не бывала. Он имел очень живописный вид — побеленные дома с крышами, покрытыми розовой черепицей, и маленькая церквушка, увенчанная красивой колокольней, взметающейся в пурпурное небо.
Они присели под навесом на соломенные стулья. В центре стола мерцала лампа, вокруг которой, образуя кольцо, лежали ярко-красные цветы. Люк и Козима пили белое вино и держались за руки.
После ужина Люк, вытащив маленький бархатный мешочек из кармана своего пиджака, протянул его Козиме.
— Я не смог удержаться, — пояснил он. — Я был сегодня в Неаполе и увидел это в магазине. Я прекрасно понимаю, что мы знакомы не так давно, однако хочу, чтобы ты знала, насколько серьезно я к тебе отношусь. Я играл сердцами многих женщин, но ты — другая. Тебе единственной удалось достучаться до потаенного уголка моей души, о котором я даже не подозревал. Поэтому это — для тебя. Потому что ты особенная.
Козима едва сдерживала слезы.
— Я не заслуживаю твоей любви. Я чувствую себя виноватой в том, что так счастлива.
— Не надо, милая. Ну же, открой его.
Очень осторожно, словно делая это в первый раз, она ослабила маленькую веревочку и заглянула внутрь. Лежавший там подарок засверкал, пронзая темноту. Это было ювелирное украшение с настоящими бриллиантами. Боже! Он купил для нее такую дорогую вещь! Разжав руку, Козима положила содержимое мешочка на ладошку. А увидев размер драгоценных камней, просто онемела от изумления. Козима уставилась на сережки, напоминающие по форме две капли, да такие, что их трудно было отличить от настоящих.
— И ты купил их мне? Да они просто потрясающие.
— Это антиквариат. Надень.
Дрожащими от волнения пальцами Козима сняла свои золотые гвоздики, сменив их на новые бриллиантовые серьги. Камешки сияли, сверкая на фоне ее кожи — цвета кофе с молоком, подчеркивая белоснежные зубы и голубоватые белки глаз. Теперь эти грушевидные капли свисали с мочек ушей, покачиваясь в такт движению головы.
— Подними волосы наверх, — сказал Люк, испытывая огромное желание покрыть поцелуями нежную кожу ее шеи. Она в мгновение ока завязала волосы на макушке в «конский хвост».
— Теперь они выглядят еще прекраснее.
Не в силах сдержать переполнявших ее эмоций, Козима, обойдя стол, бросилась к Люку, чтобы обнять его.
— Я должна увидеть их. Пойду взгляну в зеркало в ванной комнате. Буду через минуту!
Люк закурил сигарету и улыбнулся, явно испытывая огромное удовольствие. Еще никогда вручение подарка не доставляло ему столько радости.
Возвращаясь обратно, Козима шла не спеша. Изгиб ее талии и бедер выгодно подчеркивало облегающее хлопчатобумажное платье. Она прислонилась к столу, и в ее глазах Люк прочел откровенное желание.
— Пойдем скорее в наш флигель… Я хочу тебя, Люк… — выдохнула она гортанным, почти хриплым голосом.
Люку не нужно было лишних слов. Он оплатил счет, и они ушли, почти бегом направившись к машине, словно парочка тинэйджеров. Перед тем как усадить Козиму в салон, он прижал ее к дверце и поцеловал, скользя губами по шее и за ухом, там, где сверкали ее новые бриллиантовые серьги. Он чувствовал жар ее тела и то, как взволнованно поднималась и опускалась ее грудь. Запах лимонов, который исходил от ее разгоряченной кожи, воспламенял его до крайности.
Поездка к замку только еще больше раззадорила их. Люк припарковал машину недалеко от парадных дверей, и они, крадучись, пошли среди деревьев. Луна сияла в небе, освещая им путь через влажный лес, пока наконец они не добрались до флигеля. Сейчас Люк был слишком разгорячен желанием, чтобы беспокоиться о незваном госте. Он зажег свечу, пока Козима откидывала шелковое покрывало, расстегивала молнию на платье и снимала трусики. Теперь она стояла перед ним обнаженная, освещенная отблеском новых бриллиантовых сережек и светом любви, струившимся из ее счастливых глаз. Люк снял пиджак, но дальше раздеться не успел, потому что Козима порывисто двинулась к нему и расстегнула рубашку, быстро стянув ее с плеч. Затем она прижалась головой к его груди, целуя каждый дюйм его тела. Аромат лимонов, смешанный с запахом воска, распалял их наслаждение, которому они с неистовством предавались в этом маленьком домике, сконструированном для любви.