— Получается, что у нас есть ещё одна проблема. А работает эта машина сейчас, или тоже батарейки закончились?
— Ну, мы здесь специально сидели, проверяли. Работает. Мы — бессмертны.
Велаз, словно стесняясь язвительной реплики Люца, примирительно сказал:
— На самом деле что-то сохранилось, какая-то энергия, но мы не понимаем её природы. В комплексе огромная система залов, даже озеро есть, только оно воняет, и дышать там трудно.
— Похоже, спонсоры этого мероприятия были богаче тех, что строили мою лабораторию, — фыркнул Зимей. — Не к той компании я прибился. Сейчас сиял бы на вас всех с высокой высоты.
— Скорее всего, денежки вкладывали одни и те же люди, — сказал Люц. — Война стояла на пороге, и нужно было делать ноги. Сбегать от неё в бессмертие, столь заманчиво предъявленное вампирами. Организаторы этого дела понимали, что не стоит складывать все яйца в одну корзину. Пока в одном подвале подогревали нашу кровь на бунзеновских горелках, в другом привечали знания древних. В дометаллическую эру машины поневоле делали из камней. Когда умирать не хочется, поверишь во что угодно. Как вы думаете, ребята, если пошарить, не найдём ли мы другой химии, физики и эзотерики? В смысле, других подвалов.
— Интересная мысль! — тотчас подхватил Зимей.
— Вот и ищите, — сердито сказал им Дэм. — Пока вы тут изощряетесь, крысы замуруют все входы-выходы, начнут спокойно размножаться и процветать. Вы хотите поиметь судьбу заточённых тут навечно крысиных рабов?
Эти резкие слова спровоцировали всеобщее молчание. Ещё через мгновение Дэм сообразил, что не слова — другое. Он быстро повернулся. Так и есть, давешний призрак тихо стоял у стены зала. Или висел. Не удалось наверняка разобрать в потёмках. Интересным показалось, что он сиял сам, но не освещал окружающие предметы, то есть даже как заменитель фонарика (факела) не годился. Бесполезен был, как вампир. Мысль эта почему-то совершенно успокоила Дэма, и он созерцал непонятное существо с растущим любопытством.
Выражение его лица менялось, хотя и не быстро, словно картинку из фильма вырезали и пустили гулять по свету.
— Эй, человече, ты как здесь? — спросил Люц.
Он, как и следовало ожидать, сориентировался быстрее всех и не постеснялся вступить в беседу.
— Вот почему у меня такого приятеля не было? — прошептал рядом Зимей. — Насколько веселее текла бы моя подземная вечность!
— Сейчас как даст тебе в лоб — полетят осколки черепа и мысли во мрак и неведение! — в тон ответил Дэм. — Вдруг он могучий? Круче нас?
Шутка, но с горькой долькой истины. Скоро все будут круче вампиров, если дело так дальше пойдёт. А ведь как много о себе воображали! С ума сойти и не вернуться… Да сколько можно об одном и том же?!
Привидение замерцало. Слышало оно вопрос? Обладало способностью на него отреагировать? Люц опять показал себя героем. Он спокойно отделился от группы и подошёл к призраку вплотную.
— Я только потрогаю, — предупредил он, тыча в человека пальцем.
Остальные следили за ним, по-детски затаив дыхание. Дэм совершенно перестал слышать собратьев.
— Интересно! — доложил Люц. — Вроде ничего нет, а пальцы пощипывает. Развеялся, наверное, за столько-то лет, если и был материальным. Просвечивать начал.
— Всё-таки привидение, — разочарованно произнёс рядом Велаз.
— Ты тоже даром облизывал клыки? — спросил Дэм.
— Просто мне казалось, что появись опять люди, наша жизнь бы наладилась. Не с точки зрения полноценного питания, а вернулся бы в неё смысл.
— Слушайте, — вмешался Зимей, — а вам не кажется, что мерцает он не просто так? Может, пытается связаться с нами при помощи телеграфной азбуки? Знает кто-нибудь этот язык?
— Когда это было, чтобы вампиры знали что-либо полезное?
Люц вернулся к своим. Все четверо с грустью смотрела на сияющую фигуру. Дэма пробило на ностальгию. Как недавно по меркам вселенной вот такие люди бродили по Земле, что-то делали, придумывали, строили. Носили одежду, обеспечивали быт не только себе, но и вампирам, которые как плесень процветали в тёмных углах. Бесполезные, боящиеся солнца, пригодные только для того, чтобы потреблять то, что сделано другими, а ещё убивать, разрушать, портить. Плесень. Грустно, но правда.
— Пошли, посмотрим, что здесь и как, — предложил Люц. — Мы не всё изучили. До дневного сна ещё есть время, но в метро обратно всё равно не успеем.
— Будем спать прямо здесь?
— Дэм, мы же спали и ничего с нами не сделалось. Крысы сюда не ходят, боятся. Мы нигде не обнаружили их следов, а тех, что провалились, удирая от нас, поймали и съели. Вам не оставили, извини.
— Ладно, потерплю, я бессметный.
В словах Люца присутствовал толстый резон. Место выглядело безопасным. Крысы, даже пожелай они того, не нашли бы вампиров. Химический запах, что пропитал всё вокруг, перекрывал их слабые следы.
Внезапно захотелось побродить здесь просто так, предвкушая новую тайну за каждым следующим поворотом. Давно Дэм не испытывал такого мощного познавательного позыва. Зимея и уговаривать не требовалось, он забыл о призраке и жадно озирался, впитывая ушами и ноздрями то, что не могли прозреть бесполезные сейчас глаза.
Все четверо в едином порыве устремились прочь из машинного зала. Возможно, он работал, но они всё равно не сумели бы запустить древнюю технику, да и не видели в этом смысла. Пока их вполне устраивало собственное бессмертие, гнаться за чужим время не пришло.
Тот, кто обставлял этот подземный город, не полагался целиком на камни. В других залах были когда-то и лаборатории, вроде тех, где изучали Зимея. Чуткие пальцы вампиров находили оборудование, большей частью испорченное, превращённое временем в труху, а если и целое, то безнадёжно бездействующее. Дэм грустил, осязая эти предметы и пытаясь уловить хоть откуда-нибудь звук, смягчённый тканью.
В таком сложном, дробном пространстве вампиры застревали надолго. Взгляд окинул бы его мигом, изучать наощупь так быстро не получалось. Дэм пытался понять, для чего сюда притащили все эти приборы, каким способом пытались достичь цели, но вся прочитанная в благополучные годы беллетристика ответ найти не помогала. Он всё больше ощущал себя дикарём. Какой толк в том, что ты можешь бегать чуть медленнее пули или словить любую добычу? Здесь ты никто, здесь потребны совсем другие навыки. Вся польза от вампира тут свелась бы к сиденью в клетке и поставке крови.
— А нет ли других бессмертных пленников в вивариях этого подвала? — спросил он вслух.
— Обыщем! — твёрдо сказал Зимей.
Собственные беды сделали его сострадательным. Вампиры бросили ощупывать бесполезный для них хлам, и дело пошло скорее. Клетки при лабораториях обнаружили довольно скоро, но они оказались пустыми. В нескольких лежали человеческие кости. Кого сюда поставляли для опытов? Преступников? Военнопленных? Люди иногда ведут себя не лучше вампиров. Вели.
Дэм устал от пыли веков, остальные тоже притихли. Спать устроились в пустой комнатке. То ли отсюда всё вывезли, то ли поставить не успели. Места хватало.
Легли на каменный пол, как всегда, не ощущая неудобства от его удручающей твёрдости. Разговаривать никому не хотелось. Призрак либо отстал от них, не умея перемещаться быстро, либо потерял интерес к происходящему.
Прислушиваясь к далёкой поступи неизбежного рассвета, Дэм пытался понять, мыслит ли этот фантом, страдает ли? В самом ли деле он хотел поговорить, или вампирам почудилось что-то в силу их вопиющего невежества? Может он причинить вред бессмертным упырям? Есть ли другие твари дрожащие? Они ведь даже не удосужились придумать для него отдельное название, воспользовались тем подходящим, что было под рукой. Неужели их разум настолько обленился и заплыл безразличием?
Солнце выкатилось на небо и положило конец вопросам.
Дэм и Люк проснулись практически одновременно, собратья догнали их через несколько минут. Экскурсию пришлось продолжать натощак, но послевоенные вампиры были привычны к умеренности. Голод заявлял свои права, но убирался прочь, когда велели. Исчезла из обихода сладкая привычная еда, а невкусная могла подождать. Двигались теперь достаточно быстро. Надоело безнадёжно ощупывать труху обветшавшей без людей науки.