Я пожал плечами. Я был готов к любой каре.
- Следует наказать тебя дважды: за мистификацию, которую ты устроил, и за сход с орбиты вслепую. - Он схватился за голову. - Черт, неслыханное происшествие в космофлоте!.. Знаешь что, Улисс? Отправляйся-ка ты на шарик, догуливай свой отпуск. А я еще подумаю.
В дверях я остановился:
- Один вопрос, старший... Ты знал, что эта экспедиция...
- Знал, - прервал он меня. - С самого начала она мне была не по душе. Но нажимали сильно... Лично мне все равно, где ты родился - на Земле или на Венере... Ладно, Улисс. В одиннадцать тридцать стартует рейсовый.
- Спасибо, старший.
- Лети. Счастливо тебе.
Глава пятнадцатая
"ТЫ СИЛЬНЫЙ, УЛИСС..."
А я и забыл, что на Земле бывает весна.
В толпе пассажиров, привезенных рейсовым лунником, я плыл на трансленге к зданию космопорта. Это белое здание, знакомое до мельчайших подробностей, сейчас выглядело необычно. Не сразу я понял, в чем дело. Вокруг плескалась весна - нежной зеленью газонов, легким дымом распустившихся акаций. Весна была разлита и в воздухе - пряном, свежем, чуть покалывающем ноздри изумительной прохладой.
Что наши ионизационные установки по сравнению с чудом земного весеннего воздуха!
Не дожидаясь, пока транслента остановится, я спрыгнул с нее и широко зашагал по молодой траве к балюстраде, за которой толпились встречающие.
Андры среди них не было. Я раз и два прошел вдоль балюстрады. Со мной здоровались незнакомые люди. Какой-то веснушчатый малый крикнул:
- Привет, Улисс! Ну как - больше не встречал привидений?
Но Андры не было. Что могло ей помешать прилететь в космопорт?
Я прошел сквозь здание космопорта и устремился к станции аэропоезда, и тут чуть не налетел на меня Леон Травинский. За ним поспешала раскрасневшаяся, улыбающаяся Нонна.
- Вечно я опаздываю, - сказал Леон, стискивая мне руку. Привет, Улисс!
А Нонна, бурно дыша, выпалила, что Андра попросила их встретить меня. На сегодня неожиданно назначен отчет экспедиции, недавно возвратившейся из Конго, и Андре поручено сделать один из докладов. Надо поторопиться, может, мы еще успеем на ее доклад.
До ближайшего аэропоезда оставалось двадцать минут, и мы, конечно, не стали ждать. Мы побежали на площадку реапланов, хорошо еще, что не все расхватали, и нам достался трехместный типа "гепард". Ничего, быстролетная машина.
Автопилот принял программу, "гепард" помчался на северо-запад. Под нами поплыла серо-желтая пустыня, нарезанная каналами на ровные прямоугольники, собственно, уже и не пустыня - вся в зеленых и белых пятнах, и сюда добралась весна, а дальше пятна слились в сплошной пестрый ковер, пошли мелькать дома, дома, мачты инфор-глобус-системы, и вот уже шестипалая дельта реки в зеленой оправе берегов, а слева-голубое и серебряное мерцание моря...
Я наслаждался сменой пейзажей и скоростью и предвкушением встречи. Давай, "гепард", нажимай, милый! Я представлял себе Андру на кафедре докладчика - она говорит быстро, увлеченно, глаза блестят, а прическа какая-нибудь новая...
Ух, как бушует весна, разлилась зеленым морем вокруг корпусов Веды Гумана!
Знакомый вестибюль факультета этнолингвистики. Прыгая через ступеньки, я понесся на второй этаж, в конференц-зал. Леон и Нонна еле поспевали за мной.
Я влетел в одну из раскрытых дверей и остановился в проходе. Резкий высокий голос несся навстречу-нет, не голос Андры. Внизу изогнулся полукругом длинный стол, за ним сидело человек десять-двенадцать, вон красивая голова Стэффорда, а рядом с ним молодая женщина в желтом костюме и темных очках...
Да это же Андра! Надо же - родную жену не узнал! Но что за очки на ней? И почему волосы гладко стянуты к затылку, никогда она раньше не стягивала...
Не спуская с нее глаз, я тихонько пошел вниз меж скамей, амфитеатром спускающихся к полукруглому столу. Сел на свободное место сбоку и стал мысленно взывать к Андре: "Посмотри на меня, я здесь!" Но Андра, как я уже упоминал, не владела менто-системой. Она сидела, слегка наклонив голову набок, и внимательно слушала оратора. Ничего не поделаешь, придется потерпеть.
Говорил пожилой негр со сморщенным маленьким лицом, он сидел между Андрей и высоким загорелым юношей, в котором я узнал Эугеньюша, надежду этнолингвистики. И тут я понял, что негр вовсе не сидит, а стоит, ну да, это тот самый пигмей-этнограф, о котором Андра мне не раз рассказывала. Забыл его имя: не то Ндау, не то Нгау.
Я прислушался к его резкому голосу.
- ...глубоко вошла в быт моего народа, и я приветствую, что экспедиция не ограничилась одними этническими и лингвистическими исследованиями. Вопрос о вырождении пигмеев ныне снят окончательно. Но встает вопрос о будущем...
Андра принялась листать блокнотик. Я следил не отрываясь за быстрыми движениями ее пальцев. Все, что она делала, нравилось мне, каждый жест, каждое движение. Вот только темные очки не нравились, я хотел видеть ее глаза.
- Методика воздействия на наследственность, - продолжал между тем Ндау или Нгау, - не вызывает сомнений. Химфизики полагают, что эволюция завершится примерно через двести лет и пигмеи достигнут среднеземного роста. Но! - Тут он сделал паузу и вытер лицо платком. - Мы не вправе рассматривать проблему пигмеев в отрыве от проблемы перенаселения. Общеизвестны трудности, возникшие ныне с расселением человечества на планетах Системы. Венера, в сущности, потеряна. Заселение Марса идет крайне медленно в силу технических и энергетических причин. Что же остается?..
- Выход в Большой космос! - крикнули из зала.
Мне показалось, что это Леон.
- Выход за пределы Системы - авантюра, - сказал негр.
Только я хотел вмешаться, как вдруг - возмущенный голос Нонны:
- Надо выбирать слова, старший! И надо следить за текущей информацией. Закончено проектирование корабля, который...
- Слежу и знаю, - резко прервал ее Нгау. - Не мешай мне говорить, женщина. Лично я не верю в преодоление парадокса времени, но допустим, такой корабль действительно будет создан...
- А полет Улисса Дружинина? - гаркнул кто-то сверху. Как можно не верить в факт?