Это место я перечитал дважды. Ну вот, теперь уже и этика. В своей Системе - пожалуйста, можно не стесняться, но неэтично высовывать нос за орбиту Плутона. Так, что ли? Да ведь унизительно это, товарищ Греков! Неужели ты думаешь, что, встретясь на планете икс с разумными существами иного мира, мы вступим с ними в драку из-за приоритета?
Не раз приходилось мне схватываться с проповедниками космического изоляционизма. Что ж, придется схватиться и на этот раз. Я начал обдумывать тезисы будущей статьи. Поменьше язвительности, побольше аргументов...
Тут в библиотеку протиснулся Всеволод:
- Старший, радио от Олега. Он вылетает.
Я взглянул на часы, раскрыл астрономический ежегодник. Ганимед сейчас примерно в тысяче мегаметров от Юпитера, а Четырнадцатый спутник - в ста пятидесяти семи. Скоро он выплывет из-за экватора Юпитера, этот шустрый спутник, которого только большая скорость обращения - десять часов с мелочью удерживает от того, чтобы плюхнуться в бездонные глубины планеты. Ну что ж, не раньше как утром вернется Олег на своей десантной лодке.
- Вся станция переживает за Лену, - принялся Всеволод посвящать меня в местные дела. - У нее знаешь как с Олегом? Дружба еще со школьной скамьи. Они вместе кончили астрофизический и вместе отправились на Ганимед. Они никогда не разлучались, слышишь, старший?
- Не может быть, - проворчал я.
- Бен-бо! После первой смены он уговорил Лену остаться еще на год, а потом и на третий.
- Ну, и почему вся станция переживает? Он же уговорил ее, а не принудил силой.
- Скажешь! - Всеволод прыснул.
- В программу твоей практики не входят ганимедские сплетни.
- Да какие сплетни! Это...
- В твою программу входит космонавигацирнная практика, самостоятельные расчеты, организация службы, зачет по устройству корабля. Или, может быть, я ошибаюсь?
- Не ошибаешься, старший.
- Ну, так пойдем, будешь сдавать устройство корабля. Ты готов?
- Подумаешь, "Т-9"! - сказал Всеволод. - Кто не знает "Т-9"!
Ну и задал я ему жару! Несколько часов без передышки мы с ним лазали по кораблю. Я клал ладонь на какую-нибудь магистраль и спрашивал: "А это что?" Я тыкал пальцем в переборку и спрашивал: "А что здесь?.. Как подается сюда воздух?.. Аварийное электропитание?" Я велел ему снять крышку главного распределительного щита и вникать в тонкости автоматических приводов. С практиканта пот тек ручьями. В дерзких кошачьих глазах появилось паническое выражение. Наконец он сдался.
- Нас никогда так не экзаменовали, - сказал он скучным голосом. - Я не автомат и не обязан знать эти системы.
- Ты собираешься летать на кораблях, не так ли? Или, может, ты не будешь летать самостоятельно?
- Буду, - твердо сказал Всеволод.
- Тогда возьми спецификации и изучи все до последнего контакта. Когда будешь готов, продолжим зачет.
Под утро население Ганимеда высыпало наружу встречать Олега Рунича.
Только Всеволод не вышел - он сидел в кают-компании и изучал спецификации.
Десантная лодка Олега мягко села, выпустив длинные лапы упоров. Из лодки вылез человек в скафандре и скачками побежал к площадке. За плечами у него висел туго набитый рюкзак.
- Контакт? - услышали мы его возбужденный голос. - Контакт! Эврика!
Все пришло в движение. Обе смены ганимедцев взяли Олега в плотное кольцо, загалдели, по рукам пошла какая-то пленка.
- Типичная запись биомассы.
- Такие уплотнения может дать и эхо.
- Ну да, скажешь! Явный контакт.
- А почему здесь размыто?
- Да не рви пленку из рук! Ребята, так нельзя! Пошли в лабораторию.
Скафандры оставили в шлюзе станции, но и без скафандров мы с трудом поместились в тесном отсеке лаборатории. Приходилось стоять вплотную друг к другу.
Олег Рунич был ростом мелковат и неширок в плечах. Не сказал бы, чтобы он возмужал за эти три года - с тех пор как я высадил его на Ганимеде. Только вот его мальчишеское лицо обросло рыженькой клочкастой бородкой да кожа стала желтоватой, будто навсегда лег на нее отсвет Юпитера.
- Ничего неожиданного! - слышал я хриплый гйлос Олега. Все прежние зонды не доходили до поверхности, вот и все. Не пробивали атмосферу. А этот пробил! Вот, смотрите... Нет, дайте большую карту, где она? - Он разложил на столе карту Юпитера и ткнул пальцем в точку южного полушария. - Вот, на двадцатом градусе. Я прощупывал эту полосу, зонд был послан сразу после прохождения Красного пятна, последний зонд. Я уж не ожидал ничего путного, начал сворачивать станцию, готовиться к отлету - и вдруг сигналы! Контакт!
- Погоди, Олег, - сказал Крогиус. - Записи надо обработать, тогда посмотрим. Такие пики может дать и эхо.
- Какое там эхо! - У Олега был такой вид, будто сейчас он бросится на Крогиуса. - Самый настоящий контакт с биомассой. В океане Юпитера есть органическая жизнь, никаких сомнений. - Он сморщился и схватился за горло. - Дайте попить чего-нибудь...
Лена принесла ему кружку витакола. Олег мигом осушил ее.
- Уф-ф... Хорошо! Давно не пил. Я там упустил тубу с витаколом, теперь она крутится вокруг Четырнадцатого. - Олег коротко хохотнул. - Ну ладно. Помогите, ребята, погрузить зонды, десять штук.
- Ты что, - сказал Крогиус, - собираешься обратно на Четырнадцатый?
- Ну, ясно. Где Ференц? Надо проверить дыхательный прибор...
Тут все заговорили разом, а громче всех - мой Кузьма. Он потрясал у Олега под носом пачкой радиограмм. Ребята из новой смены тоже ярились: надоела толчея на станции, пора начинать нормальную работу. Ждали, ждали Олега, а теперь снова ожидать? Ну нет! Они и сами умеют забрасывать удочки в океан Юпитера. Пусть Крогиус со своей сменой сегодня же уберется с Ганимеда.
Мимо меня прошла Лена, она проталкивалась к двери. Ее худенькое личико было прозрачно-бледным, напряженным, уголки губ горько опущены.
- Да не могу я улететь, - говорил Олег, удивленно вздернув брови. - Как вы не понимаете...