Качества, необходимые для создания Архитектора, взращивались в них с раннего детства. Та же Тея, принцесса водного племени, чье водохранилище было разрушено из-за Майи Бортеас, неосознанно готовилась к тому, чтобы самой стать Архитектором всю свою жизнь. Бортеас направляла ее отца, ее окружение в таком русле, чтобы воспитать в девочке сильного, стойкого лидера — и справилась с этим. Но совершенно не обязательно было взращивать именно лидера — человек мог быть выдающимся в чем-то другом, как, например, юный аэромант по имени Кай, который тоже мог бы стать претендентом на звание Архитектора благодаря своей беспринципности и способности стоять на своем. Даже его мать, иерия Охимна, вынуждена была сыграть по его правилам потому, что юноша увидел в Техее спасение для его цеха аэрации. В нем сочетались стойкая воля, смелость и дальновидность, взращенные его племенем.
В Стефане Неросе, дитя проклятого безумием племени термомантов, тоже были определенные черты. Да, он был агрессивен, импульсивен из-за зелья, что отравляло его племя, однако его господин, Архитектор Хеос, придерживался несколько иных взглядов касательно необходимых Архитектору качеств. Стефан, с точки зрения биологии, был практически совершенен — его мышцы росли сами по себе, рефлексы были остры, как лезвие бритвы, а интеллект, подавленный наркотиком, превосходил таковой даже у лидера его семьи. И все благодаря долгим, упорным процессам селекции и форсированных генетических изменений, начатых в качестве эксперимента еще учителем старого Хеоса.
В Техее была вибрация. Сплошная сила, природу которой ни юноша, ни кто-либо из тех, что окружали его, не понимал. Сущность, казавшаяся окружающим бредом сумасшедшего, а Техею — существом неизвестного происхождения, что мучает его с рождения. Она струилась в его руках, в его ногах, и в ней не было ничего сверхъестественного, лишь контроль. Полный контроль над телом юноши, столь много раз израненным и измученным долгими битвами, лишениями и страданиями.
— Ты подчинишься, — голос, разрывая череп изнутри, гудел в его голове.
Каждая клетка организма, каждая частица того, что на физическом уровне было Техеем из Ортеан сейчас стало сплошной вибрацией. Юноше даже не нужно было отвечать Этому — эта сила и без его ответа знала, что он согласен. У него просто не было выбора.
Правая рука стиснула пластмассовую рукоять кинжала. Казалось, будто бы юноша чувствует, как движутся вслед на клинком молекулы воздуха, вредные газы и гарь. Как лезвие разрезает затхлую атмосферу Плиоса.
Левая рука крепче прижала Нику. Сущность не собиралась ей жертвовать, отнюдь — нельзя было портить отношения с хозяином тела, напротив, для этого вибрация продумывала план, как защитить девушку. В голосе не было эмоций, не было сострадания и понимания простых человеческих концепций, придуманных людьми еще на заре существования вида в пылу бурления гормонов в организме, в жаре бреда и чувств, вызываемых ими. В нем был лишь холодный математический расчет, вероятности, формулы. На мгновение, показавшееся вечностью, Техею будто бы показалось, как перед глазами вспыхнул треугольник с заключенной внутрь него трехконечной звездой.
Двое противников. Аэромантка бьет исподтишка, скрытно. Она уже спряталась в тени пока Техей был отвлечен Никой. Где она сейчас юноша не знал, зато отчетливо видел Майю Бортеас, сжимающую в руке окровавленный нож.
И Техей, и вибрация внутри понимали, что в этом бою им не победить. Майя Бортеас, зверь в человеческом обличье, сумела зарезать гигантскую химеру так, что Техей этого даже не заметил, готовясь к бою с уже холодеющим Сефом. Бортеас и глазом не моргнет, как перережет юноше горло, а он этого, наверное, даже не заметит.
Чувства обострились, надпочечники впрыскивали все больше и больше адреналина в кровь. Запахи, ощущения, звуки, даже вкус местного воздуха, пропахшего смертью и азартом — все ощущалось так явственно, что, казалось, ничего не может укрыться от Техея. Кире, аэромантке на службе Бортеас, впрочем, это удавалось, и самым пугающим было то, что она прямо сейчас могла стоять у него за спиной. Бесшумная убийца, вершина мастерства убийц-аэромантов, занесла над юношей свой длинный нож, и, подчиняясь вибрации, Техей резко поднял свой кинжал над затылком, вслепую, по одним лишь ощущениям легкого движения воздуха, по движению едва отросших волос отбил ее клинок своим, ошарашив убийцу.