Не глядя на парней, девушка, как атлеты мышцами, нехотя поиграла ягодицами, бросая бесплатную подачку тем, кто остановился потаращиться на нее. Дали зеленый, и мотоцикл умчал ее под довольное улюлюканье толпы.
Толпа была человечество. Я видел его бесконечной лентой червяков, которые ползли по грязи. Я прямо чувствовал, как они ползут, как если бы они ползли по мне. Это и были мои мысли — отвратительные, становящиеся похожими на змей, на огромный клубок змей. Они поселились в моем рассудке, но уже как глисты в кишечнике больного.
Я свернул в подворотню и опять налетел на Стиви. Он посмотрел на меня недоверчиво.
— Да что это с тобой? Совсем расклеился. Опять за старое, Майкл? Пошли, посидим в моей норе. Завтра ты должен быть как огурчик, если собрался валить с нами.
Мы зашли в битый вагончик недалеко от общежития. Внутри курили, пили и громко ржали изрядно потасканные субъекты. Из всех я узнал одного Джеки. Он пьяно помахал мне. Он был возбужден оттого, что мы едем. Стиви кивнул на парня рядом с ним.
— Видишь чувака? Беспутную вел жизнь. И ничего! Все бросил. Начал заново.
Я не мог рассмотреть его, хоть и вглядывался.
— Что значит — начал заново? Он что, монах?
— Член лос-анджелесской гангстерской группировки. Джеки про него всем болтает. Очень вдохновлен знакомством. Парень завязал с улицей. Теперь просвещается, медитирует. Жжет благовония. Восточная тема.
Тот, о ком шла речь, был покрыт татуировками. Борода длинная, почти как у русского православного священника. Только в глазах ярость, существовавшая помимо него, без причины. Из-за бороды я испытал к нему уважение, похожее на то, что в детстве к батюшкам. Джеки слушал его без особого энтузиазма. Это был спектакль, оба взяли на себя роли добровольно — учителя и ученика.
— Наркотики не несут в себе ничего, кроме зла, — произнес бородатый высокопарно и поднял палец вверх. — В этой жизни ничего не бывает бесплатно. Господь не прощает, когда ты получаешь что-нибудь просто так. Это не что иное, как смертный грех — кайфовать от жизни, не заслужив награду.
Джеки согласно кивнул.
— В точку, брат, — произнес он. — Жаль только, что я все равно предпочитаю брать такой грех на душу. Кайфую от всего, начиная с афганского гашиша до клея местного производства.
— У меня сейчас новые способы запасаться адреналином, вместо наркотиков, — сказал парень. — Он вдруг вынул из-за пояса пистолет. — Русская рулетка, бейби! — крикнул он. — Здоровый и дешевый способ словить кайф. От него прет так же, как от качественной химии.
Он вложил внутрь патрон и крутанул барабан.
— Теперешняя жизнь — это лишь промежуточный период между двумя настоящими жизнями. Теми, что до и после. Там кроется истина! Давай, Микки, — начал увещевать он себя, — ты же не боишься покинуть этот ничтожный мир ради вечной правды и разума! Покажи этим недоумкам, на что ты способен! Ты можешь это сделать! Давай, Микки, давай! — Последнее он выкрикнул срывающимся, почти визгливым голосом. Потом вложил пистолет в рот и спустил курок. Мы услышали щелчок. Выстрела не было.
Вся сцена показалась мне отвратной. Вид парня с дулом во рту вызвал у меня ассоциации с фрагментами из порнографического фильма. Парень, плотно обложивший губы бантиком вокруг дула с выражением, с каким порноактриса выкидывает один из своих похабных трюков. Сцена давно прошла, а перед глазами все еще стояла гнусная картинка. «Как глупо, что я что-то от этого ожидал, — сказал я себе. — Просто банальная истерика».
Придя в себя, чувак начал всех унижать.
— Никто из вас не может выйти на мой уровень, сосунки! — приговаривал он. С расширенными зрачками, он еще явно не отошел от встряски.
Вокруг него образовался круг, все разглядывали его, как диковинку, и почтительно слушали, все заведомо соглашались, что он теперь должен их унижать.
— Воистину сосунки! — продолжал он. — Ширинку на штанах не могут найти, не то что совершить мужской поступок.
Я встал на ноги.
— Дайте мне, — сказал я. — Ее больше нет со мной, мне теперь плевать. Дайте.
В самом деле, для меня в этот момент от жизни осталась только форма. Жизнь теперь состояла из одних жестов. Фигуры в комнате стали не то чтобы прозрачными, но как бы сотканными из тумана.
Я выхватил пистолет из рук парня и попытался вложить патрон. Мне хотелось доказать, что жизни, которую жили все, из-за этого автоматически делаясь моими врагами, не существует. Я почти уже верил в это, когда только еще взялся за пистолет. Увидев, что я вытворяю, Стиви нервно вздрогнул.