Если останусь ради Брук, у нас будет несколько райских недель, но затем все полетит к чертям собачьим, как это всегда бывает. Я знаю это, знаю, и все же понимаю, что у меня практически нет сил уехать.
Толкаю пустую коляску за Мерседес, позволяющей детям лепетать обо всем, что мы делали, пока их не было. Ну, знаете, как я заполнил банку ругательств до краев, выбил дерьмо из парня в торговом центре, и что мы постоянно жили с моей новой девушкой.
О, и еще о том, что в доме Брук живет банши, которая орет, словно кричащая женщина, посреди ночи.
Вот это забавно.
Роб заставляет меня вести машину до дома, чтобы самому сесть на заднее сидение вместе с детьми.
Мерседес садится впереди и продолжает смотреть на меня с выгнутой бровью, пока мы возвращаемся в дуплекс.
— Та девушка, — начинает она, и я показываю ей язык.
— Не-а. Нетушки. Не хочу об этом говорить, — говорю ей, пока какая-то ужасная детская песенка играет на заднем плане, сохраняя наш разговор относительно частным от моего брата.
— Зэйден, — наступает Мерседес, используя голос старшей сестры, который всегда заставляет меня смеяться, потому что мы почти одного возраста. Возможно, она набралась этого, будучи матерью? — Я знаю тебя, и я никогда не видела тебя таким прежде.
— Вряд ли ты когда-нибудь видела меня, — шучу, пока мы едим по скоростному шоссе, мимо океана и качающихся морских водорослей. — По большому счету, мы общаемся по микрофону во время рейдов. Эй, ты знаешь, что на прошлой неделе вышел пакет с расширениями?
— Не делай этого, — говорит мне Мерседес, качая головой и протягивая руку, чтобы отбросить назад свои дикие кудри. — Не притворяйся, что с тобой все в порядке, пытаясь прикрыть рану повязкой. Это никогда не срабатывает, малыш.
— Когда ты зовешь меня так, ощущение, словно мне снова десять. Можешь, пожалуйста, этого не делать? Этот разговор бессмысленный.
— Тебе нужно где-нибудь остановиться на несколько дней, пока ты разбираешься со всем? Твоя девушка злится на тебя?
— Брук не моя девушка, — возражаю я, но похоже, так оно и есть. То же самое странное собственническое дерьмо, которое я почувствовал на днях, снова накатывает на меня, словно приливная волна. — В общем, я подбрасываю вас ребята, и мы с Хьюбертом, — протягиваю руку, чтобы погладить кошачью клетку, втиснутую между передними сиденьями, — сваливаем обратно в пустыню. Не знаю, в курсе ли ты, но я, типа, не работал пару недель, и теперь у меня в карманах почти пусто.
— В курсе, — говорит она, поворачиваясь ко мне. Затем Мерседес кладет ладонь на мое колено и слегка сжимает его. — И я очень тебе благодарна, Зэй. По-настоящему благодарна. — У нее такой печальный взгляд, что не могу не закатить глаза. Да будь я проклят. Прямо какой-то магнит для красоток в беде. Как Брук. Сжимаю губы и пытаюсь сосредоточиться на дороге. — Так приятно знать, что есть кто-то, на кого мы можем рассчитывать, понимаешь?
— Ага. В любое время. Хотя надеюсь, что не в ближайшее, потому что я на мели.
Мерседес смеется, а потом поворачивается, чтобы посмотреть на Кинзи, когда та начинает рассказывать о том, что Доджер «собачился» с чихуахуа. Ага, еще одно событие последних двух недель.
Я вдруг ловлю себя на том, что улыбаюсь. Даже несмотря на то, что мне казалось, будто все будет паршиво, и, хотя временами так и было, все же кое-что было потрясающим, по-своему.
Или возможно все дело в Брук?
Мерседес с Кинзи рыдают, когда я гружу свое барахло в старенький Geo, готовясь к отъезду, пока Роб пристально следит за мной. Опять же таки, я не принимаю это на свой счет, потому что вижу блеск слез в уголках его глаз, когда выруливаю на дорогу, а Хьюберт начинает истошно мяукать. Можете поверить, что это наша вторая попытка свалить, так как в первый раз проклятый кот обделался, не успели мы проехать и половины квартала. Пришлось повернуть обратно, чтобы почистить клетку, помыть его самого, и надеть чистый свитер с надписью на спине «Закоренелый феминист».
Я включаю поп-музыку, когда выезжаю на скоростное шоссе, идущее на юг. Сердце стучит в груди с сумасшедшей скоростью, пока все больше и больше увеличивается расстояние между Брук и мной, между ее удивительными девочками и мной, и между возможностью иметь что-то, чего я никогда в жизни не имел, и мной.
— Блядь, черта с два. Нет, нет, нет, Зэйден, — рычу, убирая волосы со лба и стараясь изо всех сил фокусироваться на лобовом стекле. Но как бы ни старался, я не могу перестать думать о Брук.