Кэтрин достала носовой платок и замахала им, стараясь привлечь внимание.
— Аби! Альбемарль Гэгнот!
Конный рыцарь отделился от толпы и подъехал к стене замка.
— Леди Кэтрин?
Когда Поллокс подбежал к стене над воротами, рыцарь поднял забрало, и старик мог отчетливо разглядеть Альбемарля Гэгнота, смотрящего на них снизу вверх. Того самого Альбемарля Гэгнота, к которому обращалась Кэтрин.
— Аби, он поехал по дороге в горы. Принц Чарли. Он направляется в Храм Матери. Мы должны остановить его!
Чарли знал, что его будут преследовать, и у него очень мало времени. Он гнал лошадей, пока они не стали спотыкаться, бросил их на берегу озера Органза и добрался до храма пешком. Там было пустынно.
Исчезли монахи в небесно-голубых рясах. Яркие шелковые флаги спущены, фонтаны были выключены и засыпаны сухой листвой. Не чувствовался запах благовоний, не звонили колокола, не звучала жуткая атональная музыка. Кофейни стояли заколоченными. И не удивительно. Чарли понимал, что так называемый Культ Матери выполнил свою миссию. Но Принц-Регент Дамаска не завершил свои дела в храме. Пока еще не завершил.
Он нашел здание, где встречался с Фортескью, и более просторное строение, с курительной комнатой, где монахи писали предсказания. Он зашел в личный будуар Шао. Все комнаты были пусты, мебель и предметы интерьера вывезены. По голым коридорам гулял холодный ветер. Храм Матери опять опустел. Через блоки брусчатки уже пробивались зеленые побеги.
Он здесь, сказал себе Чарли. Он должен быть здесь. Он не мог забрать ОМУ с собой и не мог оставить его здесь без присмотра. Чарли бегом вернулся к главному входу и посмотрел в направлении Дамаска. Слабое облако пыли поднималось над горным хребтом. Этого было достаточно, чтобы принц понял, замок взят и за ним снарядили погоню.
Он подбежал к главному храму с огромным, светло-серым куполом. Он так же был пуст, и когда Чарли крикнул «Тессалониус», слова его отдались эхом от каменных стен. Он толкнул дверь в Большой Зал. Здесь не было окон, светильников или свечей. Стояла полная темнота.
— Тессалониус, я знаю, вы здесь.
Он стоял в темноте, прислушиваясь. Не было слышно ни дыхания, ни движения, ничего, кроме шуршания насекомых и мягкого шепота ветра. Но он чувствовал присутствие кого-то невидимого, как обычно ощущается, когда в комнате есть другой человек. Он уже собрался пойти поискать фонарь, когда на другом конце зала мелькнула искра и зажглась свеча. Принц облегченно выдохнул. Он пошел на свет. С большого расстояния Чарли не мог разглядеть человека, держащего перед собой свечу, но он знал, кто это такой.
— Эй, Тессалониус. Это я, Чарли. Где вы прятались все это время?
Когда он подошел ближе, то увидел человека, сидящего в низком кресле, плотно закутанного в голубую монашескую рясу с капюшоном, скрывающим лицо. Чарли оглянулся в поисках второго кресла. Ни одного не увидел — по сути, в темном зале, похожем на пещеру, было абсолютно пусто — и уселся на пол, скрестив ноги. Словно невзначай, человек в рясе опустил свечу на землю, так, чтобы она освещала лицо Чарли, в то время как он сам остался в тени.
— Много времени прошло, Тессалониус, — начал принц. — Как вы поживаете?
Человек в рясе ничего не ответил, лишь кивком поприветствовал Чарли.
— Я идиот. Я должен был раньше обо всем догадаться, — продолжил принц. — Джереми был прав. У вас есть больше способностей к предсказанию погоды, чем у кого бы то ни было. За всю историю Двадцати Королевств по пальцам можно пересчитать магов, что могли делать правдивые предсказания. Не было никаких молодых девушек, способных пророчествовать. Если они что-то и предсказывали — а они должны были это делать, чтобы культ продолжал существовать — то лишь потому, что вы предоставляли им информацию. Именно вы организовали это место, не так ли? Я сразу должен был догадаться.