— Вы, Пибоди, оптимистка. Не знаю только, надолго ли вас хватит. Знаете что, давайте-ка прокатимся, — сказала она вдруг и свернула на боковую улицу. — После зала суда чертовски хочется проветриться.
— Лейтенант, а ведь я вам сегодня в суде была совершенно не нужна. Почему вы взяли меня с собой?
— Если вы решили получить значок детектива, Пибоди, то должны хорошо знать, на что идете. И бороться вам придется не только с ворами, наркоманами и убийцами, а еще и с братьями-адвокатами.
Увидев пробку, Ева нисколько не удивилась, спокойно включила мигалку и поехала по разделительной полосе, пока не нашла место для парковки.
Выйдя из машины, она сурово взглянула на типа, который с превышением скорости несся по дороге. Он в ответ усмехнулся, нагло подмигнул и понесся дальше.
— Райончик этот кишмя кишит торговцами наркотиков, ворами и проститутками, — сказала она Пибоди. — И именно поэтому он меня крайне интересует. Давайте заглянем по старой памяти в «Даун и Дерти».
Как только они открыли дверь, в нос им тут же ударил кисловатый запах дешевого вина и дрянной еды. Вдоль одной из стен тянулись распахнутые сейчас настежь двери отдельных кабинетов, и оттуда несло застоявшейся вонью грязного белья и немытых тел. Это был самый настоящий притон, из тех, где обделываются сомнительные делишки всякого рода.
Мэвис Фристоун сидела в гримерной за сценой — с огромной гривой на сей раз алых волос, завернутая в клочок серебристой материи, подчеркивающей все прелести ее изящного тела. Через стекло Ева видела, как шевелятся ее губы, как подергиваются в такт неслышной музыке узкие бедра — наверняка Мэвис репетировала очередной номер.
Стучать было бесполезно, так что Ева подошла вплотную к прозрачной двери и стояла там, пока Мэвис наконец ее не заметила. Рот ее, огненно-красный, в тон волосам, расплылся в радостной улыбке. Она кинулась к двери, распахнула ее, и Ева тут же едва не оглохла от невыносимого рева гитар. Мэвис заключила Еву в объятия и что-то прокричала ей прямо в ухо, но из-за грохота музыки Ева ничего не разобрала.
— Что-что? — переспросила она со смехом. — Господи, Мэвис, выключи сейчас же. Что это такое?
— Мой новый номер! Готова поклясться, публика обезумеет от восторга.
— В то, что обезумеет, верю охотно.
— Так ты вернулась! — Мэвис чмокнула Еву в обе щеки. — Давай-ка сядем, и ты мне все-все расскажешь. С подробностями! Привет, Пибоди. Как это ты ходишь в форме в такую жару?
Она потащила Еву к колченогому столику.
— Может быть, хотите выпить? Чур, я угощаю. Я здесь работаю два вечера в неделю: Крэк устроил по знакомству. Как он расстроится, что не застал тебя! Ой, как же я рада тебя видеть! Выглядишь классно. Похоже, что ты счастлива. Правда, она классно выглядит, а, Пибоди? Секс на всех оказывает целительное воздействие.
Ева снова засмеялась. Именно за этим она и пришла — послушать веселую болтовню Мэвис.
— Нам только минералку, Мэвис. Мы с Пибоди на службе.
— Да никто здесь на вас доносить не станет. Расстегни-ка форму, Пибоди. Меня просто пот прошибает, когда я на тебя смотрю. Ну, как тебе понравилось на курорте? Или вы только трахались, не обращая ни на что внимания?
— Да ну тебя! Курорт роскошный, мне все очень понравилось. А как ты? Как Леонардо?
Взгляд у Мэвис тут же затуманился, она нежно улыбнулась.
— Просто восторг! Я даже представить себе не могла, как это здорово — жить вместе. Кстати, этот костюм он сделал специально для меня.
Ева пристально посмотрела на тоненькие серебристые тесемочки, едва прикрывавшие грудь Мэвис.
— Ты это называешь костюмом?
— Конечно! А еще — я готовлю новый номер. Ой, мне столько всего надо тебе рассказать. — Она поставила на столик стаканы и достала из холодильника бутылки с минералкой. — Даже не знаю, с чего начать. Я сейчас работаю с одним парнем, он инженер звукозаписи. Мы записываем диск, представляешь? Он говорит, что сумеет меня раскрутить. Зовут его Джесс Барроу. Пару лет назад он работал с собственной группой. Может, ты о нем и слышала?
— Нет. — Ева отлично знала, что Мэвис, хоть и провела большую часть жизни в трущобах, а потом подвизалась на сценах дешевых ресторанчиков, во многом оставалась до удивления наивной и неискушенной. — И сколько ты ему платишь?
— Все совсем не так! — обиженно надула губы Мэвис. — Естественно, за запись я должна заплатить, так положено. Если у нас что-то получится, в течение трех лет он будет получать шестьдесят процентов прибыли. А потом мы составим новый договор.
— Я о нем слышала, — неожиданно вмешалась Пибоди, расстегнувшая-таки воротничок форменной рубашки. — Пару лет назад он действительно раскрутил несколько шлягеров. Он работал с Кассандрой. Ну, это известная певица, — пояснила она, поймав удивленный взгляд Евы.
— Вы разбираетесь в музыке, Пибоди? Для меня это новость.
— Люблю иногда послушать что-нибудь легкое, — пожала плечами Пибоди и уставилась в стакан с минералкой. — Как все.
— С Кассандрой он больше не работает, — радостно сообщила Мэвис. — Он стал искать новую певицу и нашел меня!
«Интересно, а чего еще он искал?» — подумала Ева.
— А Леонардо как к этому относится?
— Он считает, что мне повезло. Обязательно приходи в студию, Ева, посмотришь, как мы работаем. Джесс — настоящий гений!
Ева решила, что непременно посмотрит, как они работают. Она мало к кому относилась с нежностью и любовью, но Мэвис, безусловно, в это ограниченное число людей входила.
Уже в машине, направляясь в участок, Ева сказала Пибоди:
— Будьте добры, соберите информацию об этом Джессе Барроу.