— Послушайте, вы врываетесь сюда…
— Не помню, чтобы я ворвался, мистер Кейв. Скорее уж вежливо вошел. Я не напрашиваюсь на неприятности. Если нам удастся убедить Дейви разжать кулаки, то мы с вами сможем спокойненько поговорить на улице. — Он оглядел кольцо, сомкнувшееся вокруг него. — Я не из тех, кто подыгрывает галерке.
Кейв уставился на Ребуса, потом на Саутара. Он задумчиво кивнул, с его лица ушло выражение злости. И Саутар наконец разжал кулаки. Да, это было нелегко. Бернс как почувствовал — вовремя появился.
— Ну что ж, — сказал Ребус, — идемте, мистер Кейв. Давайте прогуляемся вдвоем.
Они прошли по спортивной площадке, а Бернс свернул к машине и переехал на то место, откуда мог видеть их обоих. Несколько подростков наблюдали за ними из-за здания клуба, кто-то забрался на крышу, но ближе подходить они не осмеливались.
— Инспектор, я действительно не понимаю.
— Вы думаете, сэр, что делаете здесь хорошее дело?
Кейв подумал несколько мгновений, прежде чем ответить.
— Да, думаю.
— Вы думаете, что эксперимент удался?
— Пока не в полной мере, но, думаю, да, удался.
Он держал руки за спиной, шел, чуть наклонив вперед голову, и вид имел такой, будто ему нечего было опасаться в этом мире.
— И никаких сожалений?
— Никаких.
— Забавно…
— Что?
— Ваша церковь, кажется, не очень в этом уверена.
Кейв замер на месте.
— Так вот о чем речь? Вы из прихода Коннора, да? Он прислал вас сюда, чтобы… Как это говорят? Чтобы нагнать на меня страху?
— Ничего подобного.
— Он параноик. Он сам просил меня поработать здесь. А теперь вдруг решил, что я должен отсюда уйти. Должен. Он привык добиваться своего. Но я не собираюсь уходить. Мне здесь нравится. Он этого боится? Ну, вряд ли ему удастся что-то с этим сделать, как вы думаете? И, насколько я понимаю, вам, инспектор, тоже ничего с этим не сделать, если только кто-нибудь из членов клуба не нарушит закон.
Лицо Кейва покраснело, руки он вытащил из-за спины, чтобы помогать себе жестикуляцией.
— Эти ребята каждый день нарушают закон.
— Нет, вы мне…
— Нет уж, помолчите минуту. Ну хорошо, вы тут соединили католиков и протестантов, а вы спросили себя, почему они вдруг стали такие сговорчивые? Если они не разделены, значит объединены. Но объединены они по какой-то причине. Они такие же, какими были всегда, только сильнее. Вы должны это видеть.
— Ничего такого я не вижу. Люди могут меняться, инспектор.
Ребус всю свою профессиональную жизнь слышал эти слова. Он вздохнул и пнул носком в землю.
— Неужели вы в это не верите?
— Откровенно говоря, сэр, в этом конкретном случае я не верю. И полицейская статистика на моей стороне. То, что у вас здесь теперь есть, — это своего рода перемирие, и оно всех устраивает, потому что, пока объявлено перемирие, можно заняться дележом территории. А если кто попытается им угрожать, то ответить им будет вовсе не в лом… а может, они этот лом и в руки возьмут. Но долго это продолжаться не может, а когда они снова расколются на отдельные банды, польется кровь — этого не избежать. Потому что теперь на карту будет поставлено больше, чем было. Скажите мне, сколько католиков пришло в ваш клуб сегодня?
Кейв не ответил и долго качал головой.
— Мне вас жаль. Искренне жаль. Я чувствую, от вас несет цинизмом, словно серой. Я не верю ни одному вашему слову.
— Тогда вы в той же мере наивны, в какой я циничен, а это означает, что вас просто используют. И хорошо, потому что иначе есть только одно объяснение: вас затянуло, и вы, зная правду, со всем смирились.
Щеки Кейва снова покраснели.
— Как вы смеете говорить такое!
Кейв с силой ударил Ребуса кулаком в живот. Ребус получал удары и от профессионалов, но сейчас был просто не готов к этому — он сложился пополам, пытаясь восстановить дыхание. Он почувствовал в животе жжение, причиной которого было вовсе не виски. Издалека до него доносились одобрительные крики. На крыше клуба подпрыгивали в танце крохотные фигурки. Ребус надеялся, что они проломят крышу и свалятся вниз. Наконец он выпрямился.
— Вы это называете хорошим примером, мистер Кейв?
Он ударил Кейва тяжелым ударом в челюсть, отчего парень подался назад и чуть не упал. Крики из клуба стали вдвое громче. Юнцы Гар-Би попрыгали с крыши и уже бежали в его направлении. Бернс завел машину и погнал ее по футбольному полю в сторону Ребуса. Машина опережала толпу, но не намного. Пустая банка из-под пива ударила в заднее стекло. Бернс затормозил ровно перед Ребусом, тот рванул на себя дверцу и запрыгнул внутрь, ободрав коленку и локоть. Бернс тут же нажал на газ, и они покатили в сторону дороги.