А потом его язык обвивается вокруг моего клитора именно так, как мне нужно, его губы всасывают мою набухшую, чувствительную плоть, и я чувствую, как у меня подгибаются колени, когда я начинаю кончать.
Я вскрикиваю, стон превращается в нечто, похожее на его имя, и чувствую, как одна из его рук крепко сжимает мою задницу, прижимая меня к стойке. Пока он это делает, пока кульминация прорывается сквозь меня и заставляет меня содрогаться и выгибаться, его большой палец проникает внутрь меня, а его язык все еще трепещет на моем клиторе.
Кажется, будто второй оргазм настигает меня прямо поверх первого. Внезапное давление пальца, вонзающегося в мою попку, жжет, немного больно, но это только усиливает удовольствие. С моих губ срывается крик, наверняка его услышат соседи, но в данный момент мне все равно. В этот момент я могу думать только о том, как мне хорошо, и я сильно кончаю на его языке и бьюсь о его рот и руку.
Данте стонет, звук вибрирует на моей коже, но он не останавливается, пока я не обмякаю и не прижимаюсь к стойке, тяжело дыша. Он медленно встает, и я слышу, как рвется фольга, когда он открывает презерватив и скользит им по своей длине.
— Почувствуй, как я чертовски тверд для тебя, птичка, — бормочет он, и тут я чувствую, как его набухший кончик прижимается к моему скользкому входу, и снова стону от его желания.
Он твердый. Твердый как железо, толстый и длинный, он входит в меня, как мне кажется, нескончаемым толчком горячей, набухшей плоти, которая заполняет меня до побеления костяшек пальцев от хватания за край стойки, и я бьюсь о него, отчаянно желая получить весь его член. Его руки лежат на моих бедрах, поддерживая меня, когда он начинает двигаться, его стоны удовольствия наполняют воздух вокруг нас, пока он трахает меня.
Я не хочу, чтобы он останавливался. Я не хочу, чтобы он когда-либо останавливался.
Эта мысль толчками проходит по моему позвоночнику, заставляя меня задыхаться. Эта мысль может только навредить мне. Потому что, в конце концов, это не может продолжаться долго.
— Эмма. — Данте выдыхает мое имя, его рука скользит по моей спине, когда он снова входит в меня. — Боже, ты чувствуешься так чертовски хорошо…
— И ты тоже, — шепчу я, выгибаясь навстречу ему, чувствуя, как удовольствие течет по моим венам, словно сироп. Подталкивая меня к очередной кульминации. Он заставил меня кончить четыре, может быть, пять раз, когда трахал меня в последний раз. Я хочу еще. Я хочу всего, что он может мне дать.
Данте откидывает мои волосы с шеи, наклоняясь надо мной. Его твердая грудь прижимается к моей спине, его губы касаются моей шеи, моего горла, и я еще глубже погружаюсь в него, жаждая ощутить прикосновение его кожи, жар его тела. Он прижимается ко мне бедрами, крепко прижимая к себе, так глубоко, как только может.
А затем, неожиданно для меня, он выходит из меня.
— Что… — Я задыхаюсь, ощущая внезапную пустоту, когда он выскальзывает из меня. — Данте…
— Иди сюда, птичка. — Он кружит меня, подхватывая на руки. Мои ноги автоматически обхватывают его талию, его твердый член оказывается между нами, а презерватив насквозь пропитан моим возбуждением. У меня кружится голова от потребности, моя киска сжимается вокруг ничего, жаждущая его отсутствующего члена. Я не совсем понимаю, что он делает, пока не осознаю, что он несет меня по коридору, в спальню.
К моей кровати.
— Данте…
— Я хочу видеть твое лицо. — Он опрокидывает меня на кровать, его лицо напряжено от голодной, отчаянной потребности, а рука мгновенно хватает его член, чтобы направить его обратно между моих бедер. — Я хочу видеть твое лицо, когда ты снова кончишь для меня. Я хочу смотреть на тебя, пока я трахаю тебя… трахаю!
Он рычит последнее слово, когда втыкает в меня свой член, твердый, погружающийся до самой рукояти, моя спина прогибается, и я хватаюсь за одеяла, чтобы не вцепиться в него. Я не забыла, что он весь в синяках и ранах, и это еще более очевидно, когда он стоит надо мной, его избитое тело на виду. Это делает его похожим на какого-то бога-мстителя, и я чувствую, как сжимаюсь на его члене, почему-то еще больше возбуждаясь от вида того, как он трахает меня через боль. Он хочет меня так сильно, что уже не важно, что случилось с ним две ночи назад.