- А где все? - тоже удивился Диодор.
- Ищи лаз под землю, - ответил бестолковому роботу.
Вместе обошли территорию, и в углу обнаружился вход в старое бомбоубежище. Андроид шутя откатил массивную дверь, и пахнуло спертым, плесневым воздухом. Освещение конечно же не работало, что, впрочем, ни для меня, ни, тем более, для андроида не создавало проблем. И мы шагнули в тухлую атмосферу катакомбных адептов новой религии.
Узкая бетонная лестница некоторое время вилась на пару этажей вниз и закончилась еще одной дверью. За которой во тьму уходил высеченный в камне коридор. Периодически прерываясь закрытыми дверьми. Как и положено заброшенным помещениям, стены оного густо покрывала «наскальная» живопись. Видимо, с самых древних времён человека неудержимо тянуло разукрашивать безразличную пустоту каменной поверхности весёлыми картинками. Но если в доисторические времена для примитивных людей источником вдохновения служили сцены охоты и окружающий животный мир, то теперь же, с безудержны развитием интеллекта, предпочтение отдавалось узко-специфической теме внешней репродуктивной системы человека, порою дополняемой пояснительными надписями и абсолютно абстрактным хаосом из завитушек и прямых линий.
Что подталкивало человека к искусству в прошлом, и что двигает его туда же ныне, загадка из области, наверное, коллективного бессознательного.
- Это что, в каждую дверь надо заглядывать? - Диодору, судя по всему, было плевать на творческие порывы царя природы.
Я пожал плечами:
- Есть более продуктивные варианты?
- Нету.
- Тогда и рассуждать не о чем. Вперёд. Где-то же они сейчас проводят свои таинственные таинства.
И мы пошагали вдоль истекающих конденсатом разукрашенных стен, открывая подряд все двери и заглядывая в скрытые за ними помещения. Но только ватная тишина встречала повсюду.
- Вот же, законсперировались, - бормотал Диодор, проверив очередное пустующее помещение и перемещаясь к следующему, - Словно за ними тут с собаками гоняются. Да кому они нужны… Оп-па!
Я остановился, услыхав последнее восклицание. Вернулся назад и вслед за андроидом заглянул за двери.
Здесь, видимо, когда-то находился актовый зал - приличных размеров помещение со сваленными у стен пластиковыми креслами в дальнем конце ещё имело и небольшую трибунку. Возле которой сгрудились служители робо-культа. И на беглый взгляд — сплошь обладатели расхлюстанной походки, но с прикидом под роботов.
Воочию ознакомиться с самим проводимым таинством я просто-напросто не успел - кто-то из местных заметил наше явление:
- Робот!
И все разом обратили на нас свои взоры. Часть носила на носах вирт-очки, часть, судя по всему, обладала встроенными инфракрасными линзами.
- Здрасте, - я начал импровизировать, - Мы хотим вступить в вашу конфессию.
Но что-то радостного удивления в лицах присутствующих от обретения новых братьев по вере я не заметил. Лишь тихий ропот покатился по рядам. Видимо, хвала единственному здесь настоящему роботу. Вперёд из толпы выдвинулся худющий, абсолютно лысый парень, облачённый в знакомый уже лапсердак.
- Роботам здесь не место!
- Как же так? Вы айроны? Или мы ошиблись дверью?
- Не ошиблись. Но робот должен покинуть помещение, иначе…
В последнем «иначе» прозвучала прямая явная угроза.
- Постойте, постойте. Не будем горячиться, - я попытался закончить мирно нашу экскурсию, без неприятных эксцессов для местной верующей публики, - Мне нужна…
Закончить не успел — из толпы отделились три крепких, перекаченных стероидами, парня, наверное за образец подражания избравших роботов-штурмовиков. Правда, лишь их широко растиражированный художественный образ. И не имевший с реалиями никаких точек соприкосновения.
- Вали отсюда по-добру, - обладатель самой активной жизненной позиции грубо подтолкнул Диодора к двери, - Робот!
- Э-э, - я попытался предупредить робо-фила от опасности необдуманных действий, но не успел...
В моём напарнике тут же включились профессиональные рефлексы самосохранения — резко отбив «дружески» протянутую руку, он нанес короткий удар в солнечное сплетение нападавшего. И я явственно услышал в местной тишине хруст хрящей принявшей удар грудины. Об активной жизненной позиции её обладателя теперь можно было забыть до полного прохождения курса медицинской реабилитации.