И находится этот самый объект на букву "Б" где-то за городом - прикинул я, глядя на оставшуюся позади кольцевую. Ну-ка, ну-ка… чего ж у нас в той стороне интересного? Подскажи-ка, товарищ Память…
Товарищ Память, глупо улыбаясь и виновато разводя руками, сознаваться не желала, упорно настаивая, что в направлении нашего движения ничего такого уж интересного нет. Кроме разве что водохранилища. Но какого хрена… Объем запасенных водных кубометров пересчитывать будем, что ли? Угу, в темноте - а ночь сегодня будет отменно темная: небо все в тучах, ни звезд, ни луны.
Чуть поразмыслив, я решил, что тащимся мы все же не на Минское море, а куда-нибудь в "рядом с ним". В конце концов, здешние места я и раньше знал не так чтобы очень, а за два последних года еще и понастроить могли всего и всяко разного.
Этот оптимистичный вывод пришелся мне по душе, и я, решив обождать с дальнейшими вопросами, откинулся на подголовник и зажмурился.
…За каковое действие был незамедлительно вознагражден ласковым постукиванием по макушке. Непосредственной причиной стука была крыша "гольфика", а посредственной - то, что Леночка, ничтоже сумняшеся, как писали про эдакие выходки наши прадеды, съехала с шоссе на… тоже дорогу. Глядя на мелькающие в свете фар буераки, я решил, что блондинка за рулем вообразила себя водителем бээмпэшки или хотя бы "хаммера".
Е…! Мадам думает, что сможет проскакать по этим колдобинам на своем задохлике? Мадам большая оптимистка? Ну-ну…
Я начал было разевать рот, дабы предупредить: случ-что, вытаскивать это творение сумрачного тевтонского гения из белорусских ям будет кто угодно, кроме Сани Топлякова. Но очередной ухаб вернул нижнюю челюсть на место, едва не оставив меня без половины языка, и я живо передумал говорить, решив придержать радостную весть до… ай, блин! Да кто ж так водит!
Пародия на Кэмел-трофи продолжалась минут двадцать, если не больше, - и от близкого знакомства с моим обедом салон Леночкиной "машины боевой" уберегло только отсутствие этого самого обеда. Наконец "гольфик" остановился, и я кое-как выпал из его нутра на свежий ночной воздух - даже не на четвереньки, к собственному вялому удивлению.
- Ну вот, - с каким-то недоступным в моем полутошнотворном состоянии значением процедила Леночка. - Приехали.
- Вижу, - выдохнул я, - что приехали.
Больше видеть было нечего, хотя до темноты оставалось еще минимум полчаса. В конечной точке нашего путешествия имелось водохранилище, одна штука, и его берег - в таком же количестве. А чего здесь не наблюдалось, так это складов, домов, ангаров и прочих подлежащих охране строений - до будки караульной собаки включительно.
В первый момент я решил, что фифа попросту заблудилась. И теперь кому-то - скорее всего мне - придется разыскивать какого-нибудь местного Сусанина, могущего с точностью до стороны света указать направление на ближайший центр цивилизации. Но, поразмыслив, эту версию пришлось отставить - во-первых, зарево вечернего города просматривалось четко. Во-вторых, позади "гольфика" имелась колея, а вернуться по собственным следам - подвиг вполне посильный даже для блондинки.
Ну а в-третьих, Леночка отнюдь не выглядела заплутавшей. Выйдя из машины, она достала из сумочки щетку и занялась прической, растрепавшейся за время ралли.
- Ай!
- Чего случилось?
- Зацепилась… - буркнула фифа, яростно дергая запущенной в волосы рукой.
Вглядевшись, я понял, что прядь блондинистых волос защемилась в завитке массивного кольца, - и не в лом этот кастет на пальце тягать? - и недолго думая выдернул из чехла на поясе нож.
- Свободна.
- Рехнулся?! - вместо благодарности прошипела Леночка. - Чуть палец не отрезал!
- Так ведь, - я пожал плечами, - не отрезал.
Фифа подозрительно изучила несколько застрявших в кольце волосин (что, думала - налысо тебя обрил?) и нашла-таки, к чему придраться.
- Ага, зато фамильную драгоценность поцарапал!
- Ну-ка покажи, заценю размер ущерба, - усмехнулся я.
- Обойдешься.
Подарив мне очередной неприязненный взгляд, девушка подошла к краю воды, порылась в сумочке, вытащила какую-то тускло блеснувшую фигню, поднесла к губам и… свистнула!
От неожиданности я чуть не выронил зажигалку.
- Ты чего?!
- Вызываю, - коротко и непонятно сообщила шефиня.
На всякий случай я огляделся еще раз. Вода. Берег. Мы двое. Минск на горизонте.
- Кого?!
- Подлодку агента 007! - зло бросила Леночка. - В самом деле, ну кому еще я могу свистеть в девять вечера на берегу водохранилища?!
- Лен… - Я сглотнул. Ладно, так уж и быть: - Елена Викторовна, я серьезно.
- А если серьезно, то зачем дурацкие вопросы задаешь? - огрызнулась блондинка. - Русалкам сигналю, кому же еще.
- Я ж попросил серь… - обиженно начал я… и услышал плеск.
Со дна кольцом поднялся десяток крупных пузырей, и я убрала свисток (он же нежчастотный модулятор) в сумочку. Раньше их делали неслышимыми для человеческого уха, но после инцидента с тещей одного из недобросовестных инспекторов (длительное воздействие потусторонних волн вызывает у людей безотчетную панику и желание убраться куда подальше) прибор усовершенствовали. Благодаря чему я чувствовала себя исключительно глупо, особенно когда приходилось свистеть в центре города. Еще и Саня этот издевается, придурок…
Пузыри достигли поверхности, но лопаться не стали, зависли под ней, как теннисные мячики. Покачались, успокоились и начали кружиться по часовой стрелке, все убыстряя ход. В центре круга появилась впадина, углубляющаяся с каждым оборотом.
В озере заплескалась, запрыгала рыба. Сначала мелочь - как будто чья-то щедрая рука горстями подбрасывала в воздух серебряные копейки, - затем темные одиночки-окуньки, плоские подлещики, верткая, трепещущаяся плотва. Двухметровая щука с видом балерины-пенсионерки исполнила корявое сальто и бревном грохнула обратно. Вода пошла рябью, камыши трясло - не чета осинам, в ушах нарастал тоненький писк-звон, а потом дотянувшаяся до дна воронка вывернулась наизнанку и взорвалась брызгами, сквозь пелену которых проступил женский силуэт, прекрасный, загадочный и манящий… теоретически. Смотреть на эту ерунду я, разумеется, не стала, посвятив свободную минутку более тщательному изучению заявления. Точнее, коллективной жалобы.