особой причине. Просто любопытно.
И, как всегда, я крайне заинтересован
во всех мельчайших подробностях твоей жизни.
Но сколько времени вы с Кэсси были вместе,
прежде чем начали говорить о «вечности»??
Ну, в вампирском смысле.
Фредерик: Ты спрашиваешь это только
из любопытства?
Реджинальд: Да.
И ещё потому, что я забочусь о тебе,
мой старейший друг, и хочу
больше узнать о твоей жизни.
Фредерик: Ты НИКОГДА не интересуешься
моей жизнью.
Реджинальд: Это неправда. Помнишь ту
вечеринку в Мадриде, когда я спросил про т
у красивую женщину, с которой
ты разговаривал?
Фредерик: Ты спросил о ней, потому что
хотел переспать с ней, а потом её съесть,
а не потому что заботился о моей жизни.
Реджинальд: Мне обидно.
Но ладно, это справедливо.
Фредерик: Будь честен. Ты подумываешь
попросить Амелию подумать о превращении?
Реджинальд: Нет!
Абсолютно нет.
С чего ты вообще это взял?
Фредерик: Ах ты, глупый болван.
АМЕЛИЯ
Зайти в лифт моего офиса с Реджинальдом с одной стороны и Фредериком с другой — одно из самых сюрреалистичных событий в моей жизни. По крайней мере, до того момента, как мы вышли из лифта и направились в переговорную, где нам предстояло встретиться с Джоном Ричардсоном. Тогда это событие уверенно вышло на первое место.
Я даже была благодарна за неловкость ситуации. Она отвлекала от бушующего в животе волнения. Я так нервничала перед этой встречей, что даже не смогла позавтракать, как бы Реджинальд ни подталкивал меня съесть хотя бы пару ложек хлопьев.
Если всё пойдёт хорошо, мы одним махом избавимся и от худшего клиента в моей практике, и от тех странных вампиров, которые годами преследовали Реджинальда. Это было самым радикальным примером «убить двух зайцев одним выстрелом», какой я когда-либо знала. И в основном именно мне предстояло это провернуть.
Давление на меня было колоссальным.
— Ты не думаешь, что стоило бы одеться поприличнее для этой встречи? — с очевидным презрением спросил Фредерик у Реджинальда, достаточно тихо, чтобы нас никто не услышал.
— Нет, — громко ответил тот. — Я хотел прийти именно в том, в чём мне нравится. Я больше не собираюсь прятаться.
«В чём ему нравится» означало коричневую юбку в клетку, футболку с надписью Don’t Blame Me, I’m Todd! и чёрные армейские ботинки. Честно говоря, он выглядел в этом чересчур горячо, хотя я не была уверена, стоит ли мне вообще такое вслух признавать.
— Но это ведь деловое заведение, — продолжал Фредерик раздражённо. — Если у тебя нет уважения к самому себе, прояви хотя бы уважение к профессионалам, которые здесь работают.
Я отперла дверь переговорной, где нам предстояло встретиться, и впустила их внутрь. Моя помощница уже разложила необходимые для встречи папки, и узел напряжения, который я таскала с самого утра, чуть ослаб.
Одной проблемой меньше.
— Я уважаю людей, которые здесь работают, — сказал Реджинальд, продолжая препираться с Фредериком, пока они входили в комнату. — И моя одежда тут совершенно ни при чём. — Он отодвинул стул в торце стола и сел. Потом повернулся ко мне и добавил гораздо более виноватым тоном: — Надеюсь, мой вид не бросит тень на твою репутацию перед начальством. Прости, что не спросил раньше.
— Всё в порядке, — сказала я и заняла место во главе стола. — Если всё пойдёт по плану, к концу этой встречи всем будет плевать, кто и во что одет. — Я посмотрела на обоих пристально. — Все помнят свои роли?
— Думаю, да, — ответил Реджинальд. — Но, может, ты ещё раз проговоришь всё на всякий случай?
Фредерик сел рядом с ним и ухмыльнулся:
— План достаточно простой, разве нет? — Потом наклонился и театральным шёпотом добавил ему на ухо: — Тебе ведь нравится, когда Амелия берёт командование в свои руки, да?
— Нет, — буркнул Реджинальд, бросив на него злой взгляд. Спустя секунду тихо добавил: — Да.
Можно ли сгореть заживо от смеси смущения, нежности и желания? Я заставила себя проигнорировать яркий румянец, охвативший лицо. Нужно было сосредоточиться. Мы в переговорной, и через несколько минут мне предстояло провести важнейшую встречу с главой группы вампиров-«мстителей». И исход этой встречи зависел в первую очередь от меня.