Почти всё время на вечеринке мы просидели в складных стульях в самом конце гостиной, в стороне от остальных, и Реджи изо всех сил старался меня рассмешить. У него это отлично получалось. Просто отлично.
Я смеялась на вечеринке у тёти Сью так, как не смеялась уже нн знаю сколько лет. Что иронично, учитывая, как сильно я изначально не хотела туда идти. Отправив маме сообщение, я направилась в ванную. Опёрлась руками по обе стороны раковины и посмотрела на своё отражение. Я выглядела так же взъерошенно и растерянно, как и чувствовала себя.
Тот поцелуй прошлой ночью…
Я не целовалась так основательно и умело уже много лет. И ведь это даже не было по-настоящему. Всего лишь акт, спектакль для публики. Что было бы, если бы мы с Реджи остались совсем одни? Был бы он более сдержанным без посторонних глаз — или наоборот, менее? Я закрыла глаза, и прежде чем успела запретить себе думать об этом, воображение само подсунуло картинки. Его сильные, уверенные руки держат моё лицо, прижимая меня к стене. Его язык, глубоко проникающий в мой рот, не оставляющий мне ни малейшего пространства, кроме него самого. Глаза распахнулись. Нет. Я не должна об этом думать.
— Нет, — сказала я отражению в зеркале. Щёки горели, сердце стучало так же сильно, как и прошлой ночью, когда его губы накрыли мои. — Мы не будем этого делать.
Это был всего лишь спектакль, напомнила я себе, включая воду в душе. Это ничего не значило. Реджи ни единым намёком не дал понять, что воспринимает наше соглашение иначе, чем как сделку. И последнее, что мне нужно, — забыть об этом.
День тянулся бесконечно. Было уже шесть вечера, а я безнадёжно отставала от всего, что собиралась сегодня сделать. После третьей безуспешной попытки прочитать хотя бы один финансовый отчёт мои глаза сами собой скользнули к окну. Стоял ещё один тёмный и холодный мартовский вечер, лёгкий дождь барабанил по стеклу. С тридцать второго этажа и смотреть-то особо было не на что, так что я просто следила за каждой каплей, медленно сползающей вниз по стеклу. Неужели Реджи сейчас где-то в этой мерзкой погоде? Какая у него жизнь, когда он не со мной? Боже. Я не могла вспомнить, когда в последний раз была настолько рассеянной. Надо было спать больше.
— Амелия?
Я подняла взгляд на голос своей ассистентки Эллен. Она стояла в открытой двери моего кабинета.
— Что такое?
Она посмотрела за спину, через плечо.
— Вы кого-то ждали сегодня вечером?
Я нахмурилась.
— Нет. А что?
— Сюда идёт какой-то мужчина, прямо к вам, — сказала она, обернувшись ко мне. — Я его не знаю.
— Что? — У нас редко бывали визитёры после рабочего дня. — Клиент? Курьер?
— Не знаю, — ответила Эллен. И затем, с хитрой улыбкой, почти шёпотом добавила: — Но он очень красивый.
Я даже не успела сообразить, что ответить, как рядом с ней появился Реджи.
У меня перехватило дыхание. Исчез тот слегка нелепый вид, который я привыкла видеть на нём. Никакой огромной чёрной фетровой шляпы и плаща, как в нашу первую встречу, никакой перевёрнутой книжицы Dungeons & Dragons в «Госсамере». И никакого Старого Пушистика. В дверях моего кабинета стоял Реджи в тёмно-сером костюме, который выглядел бы абсолютно уместно на любой встрече с клиентами в нашем конференц-зале. Обычно я была физиологически неспособна находить кого-то в костюме в этом здании привлекательным. Никогда. Но увидеть Реджи в костюме… Это было преступление, что он вообще носил что-то другое. Несмотря на то что Эллен стояла прямо рядом, мне вдруг до боли захотелось провести пальцами по воротнику его рубашки. Потянуть его к себе за узел красного шёлкового галстука и поцеловать так, как мы сделали это прошлой ночью.
— Амелия, — радостно произнёс он, заходя в мой кабинет без всякого приглашения. — Так приятно снова тебя видеть.
Взгляд Эллен метнулся от него ко мне, глаза стали круглыми, как блюдца.
— Вы его знаете?
Я кивнула, чувствуя, как жар предательски ползёт вверх по шее.
— Да, знаю.
— То есть, охрану вызывать не надо?
Реджи вздрогнул от её вопроса. То ли из-за лёгкой угрозы в её тоне, то ли просто потому, что забыл о её присутствии — не понять.
— В этом нет необходимости, — сказал он. — Мы с Амелией…
— Друзья! — быстро перебила я, потому что понятия не имела, чем он собирался закончить фразу. — Мы друзья.