Впереди показался пригород Сан-Диего - Лахойя. Мне захотелось осмотреть его, прокатиться по улицам этого небольшого прекрасного городка. По сторонам расположились дорогие виллы и особняки. Парки и скверы, клубы с цветами, экзотические растения - все содержится в чистоте и порядке. Приятно здесь находится. Через пятнадцать минут я выехал на высокий утес, с которого открывался красивый вид на океан. Что может быть лучше, чем купить здесь дом и достойно встретить старость? Проехав дальше, пересекая Лахойю по дороге № 5, я заметил необычное здание очень похожее на готический собор, и по размерам, и по остроконечным крышам. Но собор был неестественно белый и без крестов на шпилях не было крестов. Это здание церкви Мормонов. Я не стал съезжать с трассы и возвращаться, потому что знал, что внутрь храма могут пройти только прихожане.
Через несколько километров я увидел на обочине табличку «Туристический центр Сан-Диего» и сразу свернул с фривея. Видимо в центре россияне очень редкие гости, поэтому работники, пожилые женщины, приняли меня за обычного туриста, а не туриста из России, и не сказали, что первым дело нужно побывать на настоящей советской подводной лодке. Это уникальный экспонат! Лодка была захвачена американцами в 60-х годах, когда группа советских военных решила перейти на запад. И теперь в лодке устроен музей Холодной войны. И находится она в гавани Сан-Диего.
Вместо лодки я отправился на авианосец “Midway”. Не побывать на корабле, с палуб которого поднимались самолеты, чтобы бомбить вьетнамских повстанцев, было невозможно. Спущенный на воду в 1946 году авианосец Мидуэй был на вооружении до 1992 года. А с 2004 года он превращен в музей и открыт для туристов. На авианосце побывало уже более 5-х миллионов экскурсантов. Гидами работают бывшие военные моряки и летчики. За 17 долларов вместе с входным билетом мне выдали аудиогид. Аккуратный приборчик с наушниками висел на шее и «говорил», к сожалению, только по-испански, по-японски и по-английски. Часа три, до закрытия музея я бродил по авианосцу, читая информационные таблички и сверяясь с планом. Очень много помещений было открыто для осмотра, и чтобы обойти все, нужно было потратить день. Авианосец - это целый город. На второй палубе я прокатился на аттракционе «Воздушный бой». Меня посадили в темную коробку, которая начала раскачиваться, имитируя полет самолета. Потом поднялся на взлетно-посадочную палубу. На ней выставлены самолеты американских ВВС 60-80-х годов. На этих машинах летчики сражались с советскими МиГами. На палубе на нескольких мониторах показывают в режиме нон-стоп фильм с хард-роковым саунд-треком о слаженной работе корабельных служб, которые делятся на несколько палубных команд. Так одни готовят вооружение авианосца, другие заправляют горючее, третьи следят за подъемом самолета с внутренней палубы на взлетную, следующие за подготовкой к старту, пятые снимают тормоза, когда двигатель наберет обороты. И наконец, все расступаются, и реактивная машина срывается с палубы и взмывает над океаном в небо. Зрелище захватывающее. Закончив экскурсию по авианосцу, я остановился на борту и смотрел на открывающийся вид современного города, на сверкающие в лучах заходящего солнца бесчисленные стекла небоскребов, набережную, эстакаду. Дальше за ними я видел перекинутый через залив огромный изогнутый, словно динозавр, мост. С океана дул слабый ветер, мимо проплывали белые корабли. Под ногами была палуба, покрытая противопожарным слоем цемента или какого-то другого похожего вещества. Я стоял на военном корабле, когда-то участвовавшем в боевых действиях во Вьетнаме, и думал: «А ведь каждый вылет, каждая выпущенная пилотами пуля и каждая сброшенная ими бомба немного, но приближала конец советской империи. Каждый день и каждый час приближался крах бесчеловечной системы. А значит, после смерти этого колосса на глиняных ногах приближалось время исполнения моих желаний». И хотя уже прошло много лет, и рассуждать так наивно, но корабль по-прежнему вдохновлял.