Первый дом, попавшийся Мари, явно не подходил. Как минимум, там было всего две стены, не было крыши и окон. Так он еще и был близко к детям, которых загадочные свечения точно заинтересовали бы. Поэтому пришлось искать другой вариант. Благо, их тут было предостаточно.
Всего пять минут понадобилось, чтобы найти то самое здание – бывшую больницу, за ненадобностью брошенную и в итоге забытую. В отличие от остальных домов, она осталась в относительно хорошем состоянии. Непонятно, почему. То ли из-за каких-то суеверий, незнакомых Мари, то ли просто повезло.
Проверив, на месте ли заветный дневник, девушка быстро поднялась по невысокой лестнице. Дверей не было, окна же были разбиты почти вдребезги, лишь приглядевшись, можно было увидеть по бокам острые наконечники стекла. Внутри все было не лучше. Никаких медицинских установок, правда, не стояло, не валялись шприцы, как часто бывает в фильмах ужасов. Медицинские установки, естественно, отвезли в другие больницы, как и все остальное, оставив, наверное, лишь пару полуразвалившихся стульев где-нибудь в подвале. Но в подвал никто спускаться не собирался, а потому даже это оставалось лишь небольшой выдумкой.
Мари медленно шла по коридору, по очереди заглядывая в кабинеты. Хотелось, чтобы никто точно ничего не увидел, а потому искала помещение, не имеющее окон. Нашлось такое довольно быстро. Быстро кинув взгляд на табличку – «Операционная» - девушка вошла внутрь и прикрыла за собой скрипучую, скосившуюся на бок дверь. До конца она не закрылась, но, поскольку в здании вряд ли кто был, особой важности это не представляло.
Теперь предстояло вспомнить уроки матери.
«Урок первый – удобно устроиться».
Окинув взглядом помещение, Мари хмыкнула. Вокруг лишь кирпичи, куски железа, какой-то мусор. Видимо, первый урок придется пропустить. Девушка медленно опустилась на относительно чистый участок пола. На холодном бетоне сидеть было не очень комфортно, но приходилось обходиться тем, что имеешь.
«Урок второй – иметь физический контакт с предметом».
С этим проблем не возникало. Достала дневник из рюкзака, положила его на колени и развязала веревку, которой тетрадь была обмотана. Теперь-то можно было преступать к следующему шагу, последнему.
«Урок третий – заставь свою силу принять нужную для тебя форму. Заставь ее работать на тебя».
Как сегодня девушка помнила слова матери: «Ты - «король», и, пусть, ты мало, что можешь сделать, твоя роль одна из главнейших. Много людей будут готовы отдать за тебя жизнь, но столько же пожертвуют всем, лишь бы уничтожить тебя, раздавить, лишить силы и бросить умирать на поле боя».
- Было бы неплохо, если бы немного поточнее выразилась, мама. – Буркнула Мари и попыталась придумать, как обратить свою силу в нужную форму.
«Энергия власти, которой обладают «короли» имеет невероятное количество вариантов. Ты не только можешь управлять людьми, которые слабее или наравне с тобой, ты можешь подчинять себе процессы, природу, целый мир. Если что-либо существует, оно подчинится тебе, но ты должна быть достаточно сильна, чтобы принять эту власть».
Девушка глубоко вдохнула, следуя маминым инструкциям, а затем медленно выдохнула. Через пару минут от переизбытка кислорода закружилась голова.
«Именно в этот момент, когда человек максимально абстрагирован от реальности, а магия, чуя силу, рвется на свободу, и надо колдовать. Конечно, это только пока ты новичок. Когда голова от дыхания кружиться перестанет, это будет означать, что некоторые простые манипуляции можешь делать автоматически», - звучали в голове у Мари слова матери.
Сосредоточилась, пытаясь дольше оставаться в таком состоянии, прикоснулась ладонями к обложке и надавила, передавая часть магии дневнику. Представила, как перестраиваются фразы, исчезают, изменяются так, как угодно ей.
Из-под ладоней просочился синий свет, рыхлый, напоминающий больше туман. Но в течение двух минут он становился все ярче, освещая комнату, рвущийся наружу. Мари судорожно схватила ртом воздух и резко распахнула глаза. Дышать было нечем. Казалось, что свет заполнил мир, заменил собою все, даже воздух.
Тонкие пальцы с силой сжали тонкую картонку обложки, сминая ее. Свет на мгновение потух, но этого хватило лишь на небольшой глоток воздуха. Он снова вспыхнул, еще более яркий, чем раньше, обжигающий и нагнетающий.
Еще один резкий вдох, обжигающий легкие, слезы пеленой застлали глаза, а от недостатка кислорода закружилась голова. Дрогнув, руки разжались, наконец, отпустив смятую тетрадь.
Следующий вдох, наполнивший легкие воздухом, стал решающим. От усталости Мари, закатив глаза, провалилась в беспамятство.