Будилов Олег Юрьевич
По дороге к высокой башне. Часть вторая
Если бы в свое время у меня спросили, где я хочу жить на юге или на севере я бы не задумываясь, ответил - на юге. Моя юность прошла на самой границе королевства в степи, где снег выпадал редко и холода не так донимали жителей, как в безлюдных северных горах. Солнце в тех местах светило ярче и грело сильнее, травы вырастали по пояс, а плодородная почва не скупилась на урожай. В те годы я рос под присмотром монахов, которые пытались выбить из моей дурной головы гордыню и лень. Живя в обители, я считал себя самым несчастным человеком на свете, мечтал о мирской жизни, дальних походах и приключениях. Как и всякому мальчишке, мне трудно было усидеть на месте, глотая книжную пыль и слушая заунывные наставления священников. Наверно со временем я бы смирился со своей участью, если бы неожиданно в королевстве не разразилась война. Спасаясь от нашествия варваров, мне пришлось покинуть родной монастырь и окунуться в водоворот невероятных событий. Во время своих скитаний я нашел древний амулет, который когда-то принадлежал потомку великого рода. Украшение опознали, и у меня не было иного выхода кроме, как выдать себя за другого. Несколько знатных дворян поверили мне. Несмотря на то, что древний род был объявлен врагом короны и шпионы рыскали по стране в поисках таких, как я, они поклялись защищать меня от любых бед. Они считали, что я очень важен для страны и поговаривали даже будто бы я смогу со временем занять королевский трон. Чтобы сохранить тайну меня выдали за незаконнорождённого сына одного из мелкопоместных дворян и отправили с глаз долой прозябать в этих глухих местах. Так я поселился на краю мира совершенно один в старой заброшенной дворянской усадьбе. На мое счастье доставшаяся мне по наследству башня находилась не в таком плохом состоянии, как казалось на первый взгляд. Несмотря на то, что прежний хозяин предпочитал жить в столице и проводил на родине не больше пары месяцев в году, жители деревни круглый год следили за господским домом. Необходимые в хозяйстве вещи были ими заботливо укрыты в больших сундуках и перенесены на второй этаж подальше от холода и сырости. Разбирая пожитки, я обнаружил оловянную и серебряную посуду, подсвечники, одежду и даже оружие. В одном из сундуков я нашел несколько книг, которые должно быть стоили целое состояние. Судя по заметкам, оставленным на титульных листах, старинные трактаты были переписаны монахами из монастыря "Божественной благодати" расположенного в столице. Конечно, здесь в ледяных горах мало кто мог понять истинную ценность найденного мной клада, но я и не собирался хвастаться перед соседями обретенным сокровищем. На время первой суровой зимы эти книги стали для меня чуть ли не единственным развлечением и утешением.
В конце осени жизнь в долине замирала. Ущелья становились непроходимыми из-за снежных заносов и возможных лавин. Даже жадные до денег бродячие торговцы боялись забираться далеко от дома и терпеливо ждали прихода весны. Запертые непогодой в своих каменных домах крестьяне пели песни, передавали из уст в уста старинные сказания о былых временах, резали деревянную посуду, плели корзины из заготовленных заранее ивовых хлыстов, ткали одежду и валяли войлок. Каждый год жители деревни должны были платить мне оброк с каждого дома, поэтому готовые изделия тщательно пересчитывались, оценивались и отправлялись до весны в господский амбар.
Первое время я совершенно не представлял, как управлять деревней, а о торговле и налогах имел весьма смутное представление. Конечно, я догадывался, откуда у дворян берутся деньги, но одно дело представлять и совсем другое знать наверняка. На мое счастье взаимоотношения простолюдинов с хозяевами выстраивались веками, поэтому крестьяне сами знали, что и когда нужно приносить в башню и какой налог отдавать господину с каждой головы. И все-таки первое время я ужасно боялся сделать что-нибудь не так и показаться перед крестьянами в невыгодном свете.
На мое счастье бывший хозяин усадьбы оставил после себя несколько свитков, в которых подробно расписал что, где и как продается. Словно предвидя скорую кончину, дворянин указал имена купцов, с которыми вел дела, цены на различные товары и примерные доходы, которые могла принести деревня в урожайные годы или расходы, которые мог бы понести хозяин в случае неурожая. Местные жители занимались охотой, поэтому помимо собранного овса, ячменя и гороха несли мне выделанные шкуры, топленный нутряной жир, сало и вяленое мясо. Они добывали кедровые орехи и дикий мед, заготавливали впрок грибы и ягоды. В центральных областях королевства леса давно повырубили, поэтому там не было такого изобилия природных даров. Зверье разбежалось и охотится стало не на кого, а подростки, отправленные за грибами, считали за счастье, если им удавалось насобирать за день небольшое лукошко. На севере же удачливые добытчики возвращались из леса с полными корзинами.
Весной, когда открывались перевалы, я брал с собой самых крепких крестьян и отправлялся с караваном в ближайший город, чтобы отдать мытарям положенную по закону пошлину и с выгодой для себя продать товары, оставшиеся после уплаты королевского налога. Конечно, в столице за них можно было выручить больше, но кто же потащит через всю страну зерно и звериные шкуры. Дворяне, расселившиеся у отрогов северных гор, не ходили дальше Нуйса. На первый взгляд город показался мне серым и убогим. На кривых улочках было грязно и тесно. Из дворов тянуло запахами готовящейся на костре пищи, а из нечищеных выгребных ям разило нечистотами. Почти все дома и ограды здесь были сложены из дикого камня и только несколько купеческих дворов расположившихся на самой окраине были срублены из дерева. В центре можно было найти несколько старинных башен, в которых проживали местные дворяне, базар, харчевню, торговые лавки и церковь.
Просидев всю зиму без покаяния, я первым делом бежал к местному священнику. Отец Тулин радовался визиту нового прихожанина и с радостью отпускал мне грехи, благо подробности моих деяний его не интересовали - раскаялся и хорошо. Казалось, священник был единственный, кто обратил внимание на появление в округе нового дворянина. Или местным жителям не было никакого дела до того, кому Тагон оставил в наследство свой дом или они умело скрывали свой интерес. Признаться, я был этому рад. Опасаясь попасть в руки королевских шпионов, я боялся заводить знакомства на новом месте и от души радовался тому, что никто из здешних дворян ни разу не попытался заговорить со мной. Единственный человек, с которым мне все-таки пришлось свести знакомство, был мастер огня. Получив в наследство главный атрибут воина - магический жезл я так и не научился им пользоваться. Мое невежество могло сыграть со мной злую шутку, поэтому отбросив сомнения и страхи, однажды я решился переступить порог лавки колдуна.
Мастер оказался немногим старше меня. Он прибыл из столицы совсем недавно и в городе пока считался чужаком. Говорили, что предыдущий колдун не оставил наследника, поэтому местная знать попросила короля прислать замену. Оставлять город без мага было нельзя. Все понимали, что не всякий волшебник согласиться ехать в такую даль, поэтому жителям Нуйса даже пришлось заплатить в казну дополнительный налог.
Несмотря на молодость, мастер огня слыл человеком серьезным - к незамужним девкам не ходил и в харчевню заглядывал редко. Почти все свободное время он что-то мастерил в старом сарае, переделанном под лабораторию, или устраивал неожиданные фейерверки, взрывая что-то в лесу за городской чертой. Крестьяне старались обходить его дом стороной, а немногочисленные дворяне заглядывали только затем, чтобы пополнить запасы магического порошка.
Колдун принял меня в маленькой комнатке похожей на лавку оружейника. Когда я постучался и вошел в дом, он стоял за длинным прилавком заставленном магическими артефактами. Похоже, мастер не привык запирать дверь, потому что, заслышав мой стук, просто крикнул, - войдите!
В доме было жарко натоплено. В этих краях темнело рано, поэтому он уже зажег толстую свечу, но почему-то поставил ее так далеко от себя, что мне сначала даже не удалось толком разглядеть его лицо.