Вам хочется поймать кобылку-обманщицу. Вы заметили место, куда она села, тщательно оглядываете его, ощупываете руками каждый подозрительный камешек и… все же ошибаетесь. Внезапно один из едва заметных бугорков оживает — и вновь перед вами сверкают крылья и так же неожиданно гаснут.
Внезапное преображение яркого комочка в неприметный сильно дезориентирует преследователя, и тот, кто это хоть раз испытал, хорошо запомнил.
В одном месте, на покрытом высохшими степными травами склоне холма, всюду выскакивают самые разнообразные кобылки: небольшие деликатные хортиппусы, красноногие калиптамусы, приземистые оэдиподы, шумные скалярусы и многие другие. И вот какая странность! Сколько лет я путешествую по горам и пустыням и только сейчас обратил внимание: кобылки на скаку перевертывались в воздухе, сверкали белым брюшком, а, приземляясь, успевали стать на ноги, выставив наружу, как полагается, темную, окрашенную в незаметные цвета спинку. Они, светлобрюхие, будто умышленно сбивали преследователя. И получалось так, что светлое брюшко, их противотень, выполняло не одно, а два назначения.
Наверное, каждый признак животное использует как можно разнообразнее. А морфологи нередко, угадав назначение какого-либо выроста, шипика, пятнышка, защелочки, успокаиваются, полагая секрет открытым.
Жизнь гораздо сложнее, чем она подчас нам кажется.
Опять приходится обходить стороной небольшие овраги или даже преодолевать их напрямик. Кое-где они прорезаны сухими руслами дождевых потоков, поросли мелкими кустарниками. Неожиданно из одного такого русла выскочил джейран и понесся по пустыне в сторону Сюгатинской равнины, поднимая маленькие облачка пыли.
Джейран показался мне худеньким и заморенным, хотя бежал легко и непринужденно, высоко подскакивая кверху. Вскоре он остановился, рассматривая меня, и дал себя свободно сфотографировать. Глупая неосторожность! Сколько из-за нее погибло этих грациозных животных.
Раньше, во время путешествия по отрогам Джунгарского Алатау, джейранов было очень много. Только в Сюгатинской равнине, ширина которой около 20–30 километров, а длина около 80, в 1945 году специальным обследованием было учтено около 14 000 этих животных. Но вскоре их стали усиленно истреблять браконьеры. Охотились обычно из автомашин, ночью, подъезжая почти вплотную к добыче и ослепляя ее ярким светом. В настоящее время охота на этих грациозных газелей повсеместно запрещена.
В одном месте глаза невольно замечают крошечного каракурта. Он давно закончил свое путешествие по воздуху на шелковистой паутинке и сел на землю. Здесь ему приглянулась небольшая ямка, оставленная копытцем козла среди кустиков солянки. Над ней он соорудил свою нехитрую ловчую сеть и в самом центре построил воздушный замок — шапочку — и спрятался в ней. Еще он повесил на тенетах несколько крохотных камешков, чтобы нити не слабели и были натянуты. Кроме того, когда добыча заденет за нити, камешки начнут раскачиваться и, как резонаторы, дадут знать спящему хозяину ловушки, что пора просыпаться, приниматься за дело, наступило время решительной схватки.
Сейчас подул сильный ветер. Он подхватил с земли песок и погнал перед собой, ударяя им о кусты, засохшие былинки; ворвался и в ямку, над которой поселился паучок, и, раскачивая резонаторы, грозил порвать все сооружение.
Паучок пробудился, забеспокоился, стремглав выскочил из логова, бросился к одному камешку, откусил ниточку, на которой он висел, к другому… Несколько секунд работы — и все резонаторы упали на землю.
Теперь тенетам каракурта не страшен ветер. Что он сделает с тонкими, едва видимыми нитями?! Теперь можно вновь забраться в логово, предаться покою и ждать свою добычу.
Паучку здесь несладко живется. Пищи мало, и он сильно отстал в росте.
Надоело путешествовать по пустыне, экономить каждый глоток воды, страдать от жажды и жары. Пора приблизиться к каньонам. А с обрыва опять открывается удивительно красивый вид на изрезанные скалы, на бушующую горную речку, на широкие просторы пустыни. И еще новость: на востоке, куда лежал путь, показалась зеленая полоска ясеневой рощи. Там конец путешествия. Он, оказывается, не так уж далек. Оттуда путь домой.
Солнце садилось за зубчатые камни, и, хотя еще совсем светло, над каньоном появились крошечные летучие мыши. Какие они неутомимые! Резкие виражи, стремительные падения, взлеты — невольно залюбуешься. Единственное млекопитающее, поднявшееся в воздух на собственных крыльях, летучая мышь по совершенству полета, пожалуй, превзошла птиц.