Он внимательно смотрел на меня, обжигая мне сердце, а я чувствовала что наливаюсь краской. Он продолжал говорить:
— Это хорошо она сделала. В смысле я буду рад, если ты останешься.
Он подарил мне свою голливудскую улыбку и пошел к своей парте, а я застыв продолжала стоять. «Что это сейчас было? Он, действительно, не хочет чтобы я уходила?». Надя меня насильно посадила за стол, так как в класс вошел учитель. Начался урок истории, а историю я люблю. Я весь урок не писала и не слушала, только сидела и вспоминала его глаза, голос и слова. Но, когда меня историчка спросила, о чем шла речь на уроке, я не растерялась и ответила правильно. Все это, благодаря моим родителям, которые привили в свое время мне любовь к истории.
Ответив, я пошла к своей парте.Посмотрев на Ваню я заметила, что он стал бледным, на лбу выступили капельки пота. Видимо, у него опять начинался приступ.
Глава 2. Информатор в школе?
Когда я уже шла к своей парте я заметила, что у Ване цвет лица стал белым и оно было все в капельках пота, а это значило, что у него снова приступ.
Все дело в том, что Ваня был болен и об этом знали только Костров и я. Он скрывал свои приступы от родителей, учителей. Он утверждал, что родители его не поймут, а учителя отправят в психушку. Все потому, что приступы его были не обычными. Еще в прошлом году, когда меня наказали и оставили после уроков рисовать классную доску, Костров с Ваней дежурили и у Вани случился первый раз приступ. Честно говоря, это было страшно. Он тогда не понимал, что происходит. Он слышал голоса, а мы нет. Мы тогда подумали, что он нас разыгрывает. А когда до всех дошло, что это правда – нам стало страшно за него. Мы думали, что у него шезефриния.
Он говорил, об числах, о непонятных уравнениях. Нам тогда самим было плохо. Но потом, когда у Ванюше все закончилось и мы поняли, что он в себе – мы успокоились. Ровно до второго приступа. Это уже было после физкультуры. Опять он слышал про какие-то числа. В этот раз Мишка ради интереса все записал. Но потом, он так и ничего не понял. «Белеберда в чистом виде» - сказал он. И так, в течение года Мишка ради смеха все, что слышал Ваня записывал. И уже у него была собрана целая тетрадь неизвестных уравнений. Мишка даже начал прикалываясь их решать и находить аналоги нашим уравнениям...
Мы не понимали, что за болезнь у Вани. Я его раз сто уговаривала идти к платному психологу и сдать тесты на ясность ума, так мы бы просто отсекли признаки сумасшествия. Но он не хотел никуда идти и обрывал все разговоры на эту тему. Костров же, чтобы утешить друга выдвинул теорию, о пришельцах, мол это они с ним связываются, чего-то хотят цифрами сказать. И он- Костров настоящий физ-мат поможет своему другу. Никто из нас не догадывался тогда, насколько его теория была близка к правде.
Глядя на Ваню, я замерла и не долго думая, обратилась к учителю:
— Тихонову не хорошо…
Учитель участливо взглянул на ученика:
— Тебе действительно плохо?
Ваня не отвечал. Я видела как он почти теряет сознания. В голове даже пронеслось, что необходимо вызвать скорую помощь.
— Злата, проводи его в медпункт, — велел мне учитель.
— Я?... — тогда я немного растерялась.
— Я ей помогу! — быстро среагировал Костров. Мы взяли Ваню под руки и вывели под шушуканье одноклассников. В коридоре мы его посадили на лавку. У него глаза сделались похожие на кристалл, сам он побледнел, губы высохли. Он смотрел не на нас, а сквозь стены. И лихорадочно сказал:
— Я вижу их…
— Что? — Мишка видимо верил ему, хотя я сомневалась. Мое сердце сжималось, думая, что его болезнь прогрессирует.
— Формулы… Они вокруг. Они носятся. Я не понимаю… к чему они… Расчеты… Расчеты… Это расчеты. Они говорят. Там… — И Ваня недоговорив пал на плечо друга. Я как идиотка разревелась, присев на корточки и гладя его руку.
— Э! Колоскова, — Мишка был серьезен. — Перестань его как покойника оплакивать, а то я сам поверю, что он концы отбросил.
— Но он…
— Что он? Он не псих…
— Я знаю, что он не псих! — закричала я и увидела как Тихонов очнулся. Я быстро отстранилась от него. Ваня протер глаза и обратился к Мишке:
— Записывай новую информацию. Криволесье. А 22: 04, Б 12: 66.
Мишка достал из под кофты тетрадь, в которой была закреплена ручка. И стал записывать.
—Дай свою тетрадь, — Ваня буквально вырвал ее из рук друга. И стал исправлять старые формулы и некоторые решения.
— Так здесь не математика, а химия! — Удивился Костров. — Что ты буквы не те сказал? Я бы по буквам понял какую формулу подставить. Значит другая картина получается…