Пролог
Лондон. 30 августа 1888 года. 23.00
— Я все оплачу, только дайте переночевать!
— Ты и так задолжала за два дня!
Вот уже час, как жители дома по адресу Троул-Стрит, 18 были вынуждены слушать женские крики. Впрочем, к скандалам и пьяным дракам в этих местах привыкли уже давно, воспринимая подобное как нечто совершенно обыденное.
— Забирай свои вещи и проваливай!
Немногочисленные пожитки вылетели в окно и упали на мостовую. Мгновение спустя на улицу, чуть шатаясь, выбежала немолодая женщина в откровенном вульгарном наряде.
— Ну и подумаешь, ну и уйду… — негромко пробормотала она, поднимая с мостовой единственную ценную для себя вещь — изящную желтую шляпку с белыми перьями.
Женщина была далека от трезвости, но свидетелей этому на плохо освещённой тусклыми фонарями улице не находилось.
Слегка покачиваясь, она направилась вдоль Уайтчепел-Роуд, одной рукой придерживая шляпку, словно боясь, что та слетит с головы и потеряется, а другой поминутно поправляя подол когда-то алого, но теперь уже грязно-коричневого платья.
Слезы струились по её щекам. Женщина шмыгала носом и утиралась рукавом, размазывая по лицу тушь и губную помаду, отчего становилась всё менее привлекательной. Но сейчас ее это не волновало — она упрямо шла вперед, спотыкаясь и норовя упасть через каждые несколько метров.
— Вы еще пожал…ик. я вам еще покажу-у-у! — пробормотала она, в очередной раз запнувшись и погрозив кулаком куда-то во тьму. Ответом служила лишь тишина ночного города с его обманчивым спокойствием.
Некоторое время женщина брела улицами, продолжая сетовать на свою горькую судьбу. И только спустя три часа бесцельных блужданий она замедлила шаг, заметив кого-то впереди, с трудом фокусируя взгляд на темной фигуре.
Звук собственного дыхания заглушал все другие звуки, сердце бешено колотилось в груди. Черные волосы, едва тронутые сединой, разметались по плечам. Женщина нетвердой походкой приблизилась к высокому мужчине в черном плаще. Казалось, он поджидал здесь именно ее.
Еще один клиент и она оплатит долги!
Перед глазами все плыло, мысли путались, а тело слушалось с трудом: последний стакан был явно лишним.
— Не желаете развлечься, сэр? — стараясь четко выговаривать слова, произнесла она, скаля в улыбке желтые зубы. Даже при тусклом свете фонаря было заметно, что у нее нет переднего клыка.
— Смотря что вы понимаете под развлечением, — стальные нотки в голосе мужчины заставили бы ее вздрогнуть, если бы женщина не была так чертовски пьяна.
— Все, что душе угодно, красавчик. — не удержавшись на ногах, она буквально, повисла на шее у мужчины. — Упс…
Глупо хихикнув, женщина попыталась заглянуть в лицо тому, с кем ей предстояло провести следующий час, а может два.
— Все, что душе угодно? — брезгливо отстраняя от себя пьяную проститутку, переспросил мужчина, и недобрая усмешка чуть тронула его губы.
Последовала короткая пауза. Видимо он размышлял над предложением. А она пыталась рассмотреть мужчину во всех подробностях.
— Как зовут тебя? — стряхнув воображаемые пылинки с идеально чистого плаща, поинтересовался он.
— Полли. — кокетливо хлопая ресницами, женщина поправила шляпку и слащаво улыбнулась.
— Ну что же, Полли, пойдем… — сказал он и, словно знатной даме, подал ей руку в белоснежной перчатке.
Глава 1
«Запись первая.
31 августа 1888 года. Бакс-Роуд. На часах 4.30»
— Боже мой, кто-нибудь мне объяснит, что я делаю здесь в такую рань? — мужчина захлопнул блокнот и прикрыл нос рукой.
Запах нечистот, витавший по всему Лондону, в этом районе был на удивление сильным.
Тяжело вздохнув, и тотчас недовольно поморщившись, он принялся прокладывать себе путь через самую гущу народа, собравшегося поглазеть на «нечто интересное». Не смотря на ранний час, новость о произошедшем собрала немало любопытствующих.
— Разойдитесь, пропустите! Посторонись! Осторожно, кипяток! — выкрикивая подобного рода фразы, расталкивая людей локтями, порой наступая кому-то на ноги, инспектор Бэнжамин Хилсвальд пробирался сквозь толпу зевак к месту преступления.
Еще издали заметив знакомого стража порядка, Бэн коротко кивнул ему в знак приветствия.
— Джон, может объясните, зачем понадобилось меня будить в такую рань? — наконец-то выбравшись из общей массы, Бэнжамин привычно убрал руки в карманы брюк.
— Вы же любите необычные дела, сэр. — кислое выражение лица Джонатана Эйка, главного констебля округа, заставило Хильсвальда насторожиться. — Вот, полюбуйтесь.