«Хладнокровие и спокойствие…» – словно мантру, повторял он про себя, пока шеф обвинял его в профнепригодности.
Глубоко вдохнув, Хилсвальд задержал дыхание и досчитал до десяти, потом выдохнул. Не помогло. Волна бессильной ярости поднялась откуда-то из глубин души, грозя вот-вот накрыть его с головой.
— Я так понимаю, говорить вам о таком понятии, как честь бессмысленно? — Бэн отстегнул кобуру и бросил ее прямо на стол, за которым сидел лейтенант. Туда же отправился полицейский значок. — Сколько же вам заплатили, что вы готовы закрыть глаза на серию убийств? — вместо того, чтобы покинуть кабинет, Бэн приблизился к столу, за которым сидел Брукс и скрестил руки на груди, сверху вниз глядя на мужчину чуть прищурившись и склонив голову на бок.
— И не вам говорить о моей профнепригодности и бездействии, сэр. Потому что вы, как никто другой знаете, что это не так. — спокойно произнес он тем мягким, снисходительным голосом, которым обычно говорят с человеком, когда отчетливо понимают, что он лжет.
— Вы прекрасно знаете, как и я, что сержанту был дан приказ свыше, не лезть в это дело. — Бэн нагло уселся в кресло напротив лейтенанта и закинул ногу за ногу, всем своим видом демонстрируя невозмутимость, хотя внутри все клокотало от ярости. Ужасно хотелось набить морду этому самодовольному индюку и разгромить в кабинете все, что только можно.
Вдох. Выдох.
«Спокойствие. Холоднокровие.»
— Интересно, а совесть вас не мучает? Или вы не знаете, что это такое? — Бэн насмешливо фыркнул и покачал носком ботинка. — А все эти убитые, они вам не снятся в кошмарах? — мужчина подался вперед, в серых глазах мелькнуло раздражение пополам с презрением. — Я думаю, нет. Потому что вас там не было. А я был и видел весь этот ужас. А вы сидите в кресле и только умеете, что рассуждать.
Бэн хорошо понимал, что после такого его точно уволят, но он и сам больше не хотел работать под руководством этого человека. Брукс ему никогда не нравился, это было взаимно, но раньше все как-то обходилось, у обоих не было друг к другу открытых претензий. Раньше, но не теперь.
— Можете не трудиться увольнять меня, я уйду по собственному желанию. — Бэн поднялся с кресла и не говоря больше ни слова вышел за дверь.
Судорожно сжимая руки, Брукс, к стыду своему просто не находил что ответить. Ведь каждое слово инспектора было верным, и оспорить его с чистой совестью мужчина не мог. Да, впрочем, такого желания и не возникало.
Единственным откликом в душе было раздражение и гнев прижатой тяжелым сапогом крысы. Гнев бессильный, но даже загнанная в угол крыса может кусаться. Едва мужчина скрылся за дверью, он опустил взгляд к оружию, оставленному инспектором.
Поправка: бывшим инспектором.
— Зря ты закопошился, Хилсвальд, зря… - недобро усмехнувшись, пробормотал он, медленно опускаясь в кресло, подтягивая к себе лист бумаги.
Как бы ни был велик его авторитет, но подобное поведение подчиненного могло значительно поколебать доверие к нему со стороны простых служащих, а просто так этого дарить нельзя.
— За оскорбление — смерть? Вот что-то подобное и получишь, правдоискатель чертов. – вновь пробормотал он, холодно ухмыльнувшись и взялся за письмо.
Всего пару строчек на бумаге.
До чего просто превратить жизнь порядочного человека и профессионала своего дела в Ад на земле.
Всего лишь несколько строчек заинтересованному лицу.
***
Спустя некоторое время после посещения, уже бывшего, начальника Хилсвальд только тем и занимался, что носился по городу, разыскивая свидетелей. Встречаясь с хозяевами оружейных магазинов и ведущими хирургами Лондона, посещая их семинары. Благо, имя Бэнжамина Хилсвальда было довольно известно, как благодаря его семье, так и по прошлым громким, и не очень, делам. Поэтому с инспектором, пусть теперь и бывшим, довольно охотно шли на контакт.
Домой Бэн приходил часов в девять вечера, злой, уставший и голодный.
После одного из таких семинаров, который закончился на удивление рано, и голова Хилсвальда была забита медицинскими терминами и понятиями, под своей дверью Бэнжамин обнаружил Тоби, который мирно прикорнул у порога.
— Эй, малец. — инспектор склонился над спящим мальчиком и легонько потрепал его по макушке. — Вставай, проспишь все самое интересное.
Мальчишка резко вскочил на ноги, словно его облили холодной водой и затравлено осмотрелся, будто ожидая нападения.
— Эй, спокойно, это всего лишь я.
Увидев Бэна, мальчишка смущенно улыбнулся, опустил голову и пошаркал ногой по полу.
— Извините, инспектор. Я тут уснул, немного. А у нас спать нельзя, обворуют. — пояснил Тоби, принявшись сосредоточенно копаться в карманах.