Вновь отведя взгляд в сторону, девушка невольно нахмурилась, просто не зная, что ответить.
С одной стороны, ей претила сама мысль о самоубийстве, с другой…
— Ты немного ошибся, когда сказал, что мы думаем схоже, Бэн… Я никогда не понимала самоубийц, я не могу понять и этого… — даже понимая, что ему нужны слова поддержки, Эрика не могла заставить себя произносить штампованные фразы сочувствия, выражая эмоции, облекая в слова голос души.
— Терять близкого больно, ребенка больно вдвойне. Но у нее была семья, любящий муж… Мне этого не понять и не принять, это недопустимая слабость, так наказывать тех, кто остался жить.
Запнувшись, девушка вновь опустила взгляд к рукам, сложенным на коленях.
— Прости, быть может это не то, что стоит говорить в таких случаях, но я привыкла к искренности. Быть может ты и далеко не ангел, но если уж она дала тебе обет, она должна была жить! Жить вопреки тяжело, но ведь ты почему-то живешь. Живешь с двойным грузом, но живешь!
Вновь подняв голову, Эрика взглянула на него прямо. Ставить в пример себя девушка не стала, хотя, пройдя ад своей жизни вполне могла, оказываясь за шаг до суицида множество раз она всё же держалась.
Держалась без поддержки, до крови кусая губы, сдерживая крики боли и отчаяния, разрывая душу в клочья, улыбаясь встречным, сражаясь за право жить.
— Неважный из меня психолог…
Поведя плечом, девушка машинально провела ладонью по волосам, отчего темные пряди лишь больше спутались, беспорядочно и, словно, недовольно растрепавшись.
Слова доносились до него, словно издалека. Смысл был не совсем ясен и Бэн, нахмурившись, чуть склонив голову, взглянул на девушку.
— Прекрати, — сквозь зубы процедил он и прикрыл глаза, чтобы скрыть обжигающую ярость, мелькнувшую во взгляде серых глаз. — Не смей.
Металлические нотки прозвенели в голосе.
Опустив голову, Бэн часто задышал, пытаясь справиться с волной дикой злости, нахлынувшей на него.
Сейчас он ненавидел Эрику за ее слова и, в первую очередь, себя, за то, что позволил себе открыть душу.
— Ладно, вечер воспоминаний подошел к концу. – на выдохе произнес он, и резко поднялся с кровати.
Мир перед глазами поплыл, но через секунду уже вновь приобрел четкие контуры.
Не став отвечать, почти физически ощущая силу гнева мужчины, Эрика поднялась. Впрочем, о сказанном не жалела. Возможно, стоило промолчать, стоило обойтись стандартными фразами…
Вздохнув, девушка привычно усмехнулась.
Нет, это значило бы предать саму себя.
Тихо скользнув к кухне, сопровождаемая лишь шорохом ткани платья, девушка взялась заваривать кофе, что помогло немного отвлечься. Именно поэтому тех, кого она могла назвать друзьями, было не так уж много. Кому понравится слышать резкие выпады, особенно если они построены на истине.
Одежда потеряла свой товарный вид и была еще слегка влажная, но Хилсвальда это не заботило.
Одевшись, он бросил короткое «пока» и вышел.
Едва успев выглянуть, девушка раздраженно мотнула головой.
— Я опять всё порчу… — рассеянно произнесла она, откинув голову назад.
Прикрыв глаза, девушка почувствовала легкую горечь осознания того, что ее неспособность сдержаться опять рвет всякие нити.
— Завожу кота… — через некоторое время пробормотала Эрика, возвращаясь на кухню, несколько устало опускаясь на стул.
Глава 11
В съемной квартире Хилсвальда ждал очень неприятный сюрприз, а именно полный разгром. Словно, что-то в спешке искали, при этом не забывали заниматься мелким членовредительством, таким, как разбить окно, цветочный горшок и стеклянные дверцы кухонного шкафчика.
— Искали и нашли. — вздохнул Бэн, присаживаясь у развороченного сейфа, откуда пропали все материалы дела. Благо, все собственные наработки мужчина хранил в любимой записной книжке, а она была при нем.
Найдя среди завалов темно-синий пиджак, брюки в тон ему и мятую, но чистую серую рубашку, Бэн спустился на первый этаж и постучал в одну из дверей.
— Саманта, ты дома?
— Ну чего? — в дверном проеме появилось недовольное, но прехорошенькое женское личико. Однако, как только дама увидела, кто ее потревожил, тут же растянула губы в приветливой улыбке.
— По-моему, мне тут не рады? — приподнял бровь Бэн, опираясь рукой о стену.
— Чепуха, ты же знаешь, тебе здесь всегда рады. — она заправила светлые волосы за ухо и шире открыла дверь, приглашая мужчину войти.
— Нет. — Бэн отрицательно мотнул головой и указал на себя. — Я сейчас не в лучшем состоянии, чтобы наносить визиты. Буду благодарен, если ты почистишь и погладишь вот это. — И он протянул Саманте чистую одежду, выуженную из-под завала.